Он на секунду задумался и через мгновение развернул проекцию со списком пунктов быстрого реагирования.

Нам потребовались почти сутки переговоров: заполнение заявочных анкет, три копии теста на вирус и онлайн-забор биоматериала, – и наши заявления на проекции ознаменовались подписью «Принято».

– Спасибо за сотрудничество! – в наушнике раздался приятный голос бота-консультанта центра IMO. – Ваш андроид ARS4-51 будет перепрограммирован с сохранением базовых настроек и обучен оказанию высокотехнологичной медицинской помощи инфицированным больным. А вы, согласно заявленной специализации, робототехник, будете включены в состав мобильной службы технической поддержки медицинских роботов. Ваши обязанности: обслуживание и ремонт стационарных диагностических систем, нанороботов и мобильных медицинских андроидов.

– Мне все ясно, – от волнения на лбу выступила легкая испарина. – Когда можно приступить к работе?

– В течение суток на ваш имплант придет код активации, – певучим голосом вещала бот-консультант. – Он позволит вам легально передвигаться по любой местности. Дополнительно на 3D-принтере будут распечатаны ваши выпускные карты. А служба бесконтактной доставки в течение этих же суток привезет вам средства индивидуальной защиты, в которых вы продолжите путь до ближайшего пункта мгновенного реагирования.

И я, вздохнув с облегчением, откинулась на спинку стула.

Во мне теплилась надежда, что я попаду в мобильный госпиталь рядом с городом, где живут родители. А потом час или полчаса езды на электрокаре до их дома…

Ведь эта служба имеет множество подразделений, мобильные госпитали и пункты быстрой диагностики в разных городах и странах.

Я нашла способ свободно перемещаться, и со временем я придумаю, как попасть в нужный мне госпиталь.

Звон бокалов прервал мои мысли. Рома сервировал стол. Мы каждый день устраивали небольшие застолья с белковой жижей – так в народе прозвали сбалансированную массу, состоящую из белков, жиров и углеводов. Внешний ее вид не отличался особой эстетикой, поэтому мы раскладывали ее из пластиковых пакетов и картонных коробок по красивым тарелкам. В таком виде она отдаленно напоминала овсяную кашу из детства. Причуда? Конечно. Но этот ритуал возвращал меня в стены родного дома, когда уютными вечерами вся семья собиралась за столом, чтобы рассказать друг другу о событиях дня. Во времена моего детства люди свободно передвигались по улицам: на работу, прогулку, в гости, парк или в кино.

– Так что у нас сегодня на ужин? – я провела пальцем по краю хрустального бокала с водой.

– Белковая жижа, мисс! – и Роман смачно плюхнул на мою тарелку серую массу из пакета.

Затем сел напротив, педантично расправил складки скатерти и добавил с мягкой улыбкой:

– На сладкое сегодня твое любимое печенье с предсказаниями…

Я схватила из корзинки с лентой свежую выпечку и разломила. На ладонь упал белый сверток. Как странно, обычно они разноцветные. Когда я развернула послание, перед глазами побежали буквы: «Торопись! У тебя мало времени!»

А далее ряды цифр и незнакомые знаки. Я сжала послание в кулаке.

И задумчиво уставилась на хрустальный бокал, сверкающий в теплом сумраке комнаты.

Холодные лучи, пробив жалюзи, расчертили кровать черно-белыми линиями. Утренний туман, густой как молоко, опустился на город, залил улицы и подворотни, спрятал магистрали и мосты.

– Доброе утро, – Роман вошел в комнату, посмотрел на меня и добавил: – Зебра!

– Доброе, – потянулась я, разглядывая полоски света и тени на коленях. – Льву ставлю пятерку за образное мышление!

Он улыбнулся и пригладил взъерошенные волосы.