– Дядя Гриша, а на баяне, чтобы хорошо выучиться играть, как вы, это долго надо учиться?

– Ой, малец, даже не знаю, что тебе сказать. Лет десять, наверное, понадобится. И еще это зависит от того, сколько часов в день ты давишь на клавиши. Понял?

– А вы, сколько часов давили, дядя Гриша?

– По-разному. Но несколько часов в день – точно занимался.

Давно уже съехал с квартиры Григорий Иванович. Все о нем забыли. Помнил его лишь один Витька. С тех пор приставал он к маме своей, Клавдии Тихоновне. Приставал, как репей степной: отдайте меня учиться играть на баяне.

Пришлось купить баян, уступив настойчивости мальчика. Пошли в музыкальную школу, делившую с кинотеатром старое двухэтажное здание в центре города. Завуч Татьяна Николаевна, высокая молодая брюнетка, объявила: в этом учебном году по классу баяна мест нет.

– Ну что же вы? Опоздали вы с баяном. А не желаете ли отдать мальчика в скрипичный класс? Есть места. Советую. Дело хорошее, – предлагала завуч. – Очень интересный и оригинальный инструмент. Не пожалеете. Тем более, оплата за скрипичные уроки – сущие пустяки. Всего рубль пятьдесят в месяц. А баян дороже бы обошелся – двенадцать рублей. Мальчик у вас крупный, наверняка, сразу с «половинки» скрипки начнет. В магазине игрушек, что на улице Ленина рядом с пожарной частью, можете купить наш отечественный инструмент за семь рублей, а также футляр за два рубля. Деньги небольшие. Подумайте.

Подумали. Спросили Витьку.

– Ну, отдайте меня хоть на что-нибудь! Скрипка, так скрипка! – горячась, соглашался Витька.

– Сынок! Витюша! Вставай! На скрипку опоздаешь, – Клавдия Тихоновна осторожно беспокоила сыновье плечо.

– Мам! Я еще посплю, ну, минуток пять еще.

Через пару минут Клавдия Тихоновна опять – в комнате сына:

– Всё, сыночек, вставай, у тебя пять минут, чтобы собраться, и пять минут, чтобы дойти до музыкальной школы.

– Хорошо, мамуль, – выдавил из себя школьник.

Из разных углов посыпались вопросы:

– Мам! Где моя зубная щетка? А куда ты положила мои ботинки? Мам! Не нахожу скрипку. А ноты мои где?

Выйдя со двора на улицу, Витя, не оглядываясь, засеменил по брусчатке, беззаботно размахивая скрипичным футляром и папкой для нот. Школьник знал, что мамин взгляд из окна сопровождает его до поворота на Ленинскую.

А вот и поворот на улицу Ленина. Потенциальный Ойстрах остановился и с наслаждением потянулся. Ох, как хочется спать! Всё! Спешить теперь некуда. В музыкальную школу идти нет никакого желания. Сорок пять минут урока в полном распоряжении Витьки.

Вот уже неделю он прогуливал уроки скрипки. Витька себя оправдывал: разве можно назначать урок в такую рань?! Разве можно ребенка обучать скрипичному мастерству с шести тридцати утра? Да и занятия давались тяжело. Алла Матвеевна заставляла минутами правильно и неподвижно держать смычок. Сначала смычок в пальцах вел себя почти неподвижно, но уже через минуту начинал предательски дрожать. Настоящая пытка. При этом раздраженная учительница переставляла в нужную позицию пальцы правой руки на смычке либо пальцы левой руки на скрипичном грифе с такой силой, что возникало чувство боли.

– Виктор! Неужели я говорю в пустоту? Неужели так сложно правильно держать смычок? Сто раз тебе повторяла и в сто первый скажу – представь, что ты держишь в руке яблоко, – выговаривала Вите Алла Матвеевна.

«А эти скучные гаммы и арпеджио? А взять песни „Сулико“ или „Вот кто-то с горочки спустился“? И кто только их придумал – тоска зеленая. Может, кто-то и выдержит это всё, но это буду не я», – думал маленький прогульщик.