Все эти мысли и ощущение того, что она находится в родной стране, которую знает и любит, наполнили ее сердце огромной радостью.

И эта радость сейчас озаряла ее улыбающееся лицо.

Не растерявшись, Вильдавре встал рядом с Анжеликой, выхватил шпагу и, театрально взмахнув ею, воскликнул:

– Друзья мои, возвращаясь в наш славный город, я, маркиз де Вильдавре, приветствую вас. Я имею честь представить вам графиню де Пейрак. Благодаря капризам течения она посетила вас раньше, чем губернатора. Выразите же ей свою благодарность за то, что фортуна преподнесла вам такой подарок, и выстройтесь в почетный караул, дабы сопровождать ее, когда я поведу графиню к тем незадачливым чиновникам, что ждут ее сейчас на Королевской площади и уже проглядели все глаза…

Эта речь была встречена смехом, аплодисментами и криками «ура».

– Вперед и смелее! – вскричал Вильдавре.

Он опустил свою шпагу, и, держа ее на отлете, острием к земле, взял Анжелику за руку, и начал подниматься по пристани, которая выходила на широкую площадь.

– Нам нужна музыка, – объявил маркиз. – С таким кортежем она просто необходима.

Услышав его, маленький Нильс Эббиэл достал свою свирель. Отпустив накидку, которую придерживал вместе с Тимоти, он вышел вперед и поднес инструмент к губам. Полилась нежная музыка, и они чинно и важно пошли вперед.

Им приходилось продвигаться медленно, чтобы толпа не подумала, будто они испытывают страх. Люди продолжали аплодировать, расступаясь, чтобы дать им дорогу. Музыка маленькой тростниковой свирели придавала этому шествию особое очарование.

Анжелике вспомнились города Пуату и Вандеи, в которые ей во время возглавленного ею восстания доводилось въезжать с триумфом. Их жители встречали ее с надеждой, и сейчас, как и тогда, ей хотелось всех обнять. И люди, должно быть, почувствовали, как ее тянет к ним, потому что мало-помалу их лица прояснялись и улыбки становились шире. Внезапно до ушей Анжелики донеслись раскаты громкого смеха. Смеялись, глядя на что-то позади нее. Обернувшись, она увидела кота, своего кота, который следовал за нею по пятам.

Задрав пушистый хвост, он выступал так же, как и они, медленно и важно, как будто говоря: «Ну что ж! Я тоже, уж не прогневайтесь, вступаю в Квебек!»

Увидев его, Анжелика так удивилась, что встала как вкопанная. Как ему удалось последовать за ней? Должно быть, он вслед за нею выскользнул из кают-компании «Голдсборо», а потом незаметно пробрался в шлюпку. Пожалуй, это доброе предзнаменование. Ее кот всегда приносил ей удачу.

Рассудив, что, раз его обнаружили, он может теперь занять подобающее ему место, кот в несколько прыжков обогнал их и, оказавшись рядом с Нильсом Эббиэлом, возглавил процессию.

Это происшествие окончательно растопило лед.

Вновь послышались аплодисменты, на этот раз более дружные и громкие.

Народ все прибывал и прибывал. Весть о том, что графиня де Пейрак, Дама Серебряного озера, этот мифический персонаж, в существование которого добрые жители колонии поверили с трудом, в самом деле высадилась в бухте Кюль-де-Сак и теперь продвигается к кварталу Су-ле-Фор, распространилась мгновенно и опустошила все соседние улочки и дома.

Похоже, эта партия была выиграна. Но в ту минуту, когда они уже перешли площадь и собирались вступить на улицу, что шла параллельно реке, чтобы выйти на Рыночную площадь, именуемую также Королевской, группа мужчин преградила им путь, крича:

– Предатели! Вы продались англичанам!

– Сами вы предатели! Дайте пройти! Не суйтесь в дела нашего квартала! Сами вы продались! Вам заплатили, точно! Кто вам заплатил? Этот иезуит?