Не оглядываясь на мать, Тамара переоделась, взяла свою сумку и ушла из дома, громко хлопнув дверью. Через минуту она вернулась к дому и для верности заперла входную дверь на замок, единственный ключ от которого был у нее с собой. Поскольку ближайшего автобуса Тамаре пришлось бы ждать еще три часа, она постояла минуту в нерешительности посреди дороги, а потом ее осенило. Она отправилась в гости к своей бывшей однокласснице, жившей на другом конце деревни. У той она и просидела дотемна, совсем не вспоминая свою больную мать.

Ближе к полуночи Тамара вернулась домой, отперла дверь ключом и, громко топая, пошла к себе в комнату. Переодевшись, она наконец-то решила заглянуть к матери, которая как-то слишком подозрительно не реагировала на позднее возвращение дочери. Включив свет в ее комнате, Тамара замерла, закрыв себе рот рукой, чтобы подавить крик.

Тетя Люба лежала посреди комнаты, лицом вниз, протянув вперед руку с листком бумаги. Лекарства с тумбочки были опрокинуты на пол. Видимо, старушке стало плохо, и она пыталась взять свои таблетки, но не могла их ухватить. Рассыпав их, она попыталась наклониться, но упала с кровати и поползла к двери, в надежде найти помощь. Тамара так и не смогла подойти к умершей матери. Оставив все как есть, она побежала по соседям и стала звать их на помощь.

Катя узнала о трагедии только на следующее утро. Она увидела толпу людей возле дома тети Любы и немедленно побежала туда же. Проталкиваясь среди соседей по улице, Катя кое-как пробралась к дверям, но тут путь ей преградила Тамара.

– Тома, что с тетей Любой? – срывающимся голосом спросила Катя. Внутри у нее все переворачивалось от страха и горя.

– Пошла прочь отсюда, – тихо, но решительно, отрезала Тамара. Она стояла в дверях, сложив руки на груди и сверлила Катю гневным взглядом.

– Она умерла, да? – еле слышно шепнула Катя, пытавшаяся заглянуть внутрь дома. Она словно не слышала слов Тамары, настолько ее мысли были поглощены тревогой за единственного близкого человека.

– Конечно, – сухо ответила Тамара. – И виновата в этом ты.

На секунду Катя замерла, не понимая, что говорит дочь тети Любы. Как Катя могла оказаться виновной в гибели старой женщины? Разве что не пришла вовремя ей на помощь, не сидела рядом и не давала лекарства? Но ведь рядом с тетей Любой была ее родная дочь, уж она должна была позаботиться о матери? Мысли Кати путались.

Тамара же тем временем, так и не дождавшись ответа, внезапно сдвинулась с места и резко толкнула Катю в грудь.

– Убирайся прочь из моего дома, – закричала она, чем не только напугала Катю, но и привлекла внимание всех соседей. – Довела мою мать до смерти, а теперь лезешь вину свою заглаживать? – Катя оторопело смотрела на Тамару и не шевелилась. Та снова толкнула нежданную гостью. – Я знаю, зачем ты к ней постоянно ходила. Ты хотела, чтобы она дом на тебя переписала. Так вот, не дождешься, тварь! – Тамара еще раз толкнула Катю, от чего та отлетела на пару шагов, чудом не врезавшись в соседей.

Народ расступался, кое-кто охал, некоторые одобрительно кивали: «Правильно, я тоже всегда так думала».

По щекам Кати текли слезы. Мало того что ей не позволили даже попрощаться с человеком, который когда-то о ней заботился, так еще и обвиняют в его смерти. Кате было очень плохо. Тамара снова налетела на нее и толкнула еще раз, и теперь Катя вылетела во двор, споткнулась и упала на траву.

– Знаешь, что она пыталась сказать перед смертью? Она тебя проклинала! – не унималась Тамара. – Мама хотела рассказать, как ты ее довела до болезни!

Катя рыдала, качала головой и тихо шептала «Нет, нет…» Тамара собиралась ударить ее, но тут вмешались соседи.