Траппер отвечал не меньше минуты, так же закончив вопросом. Несмотря на то, что Лани не поняла ни слова, она показала большой палец вверх и с максимально серьезным видом, на который была при этом способна, кивнула.

Иован рассмеялся.

– А ты мог бы съесть за раз три ведра селедки? – спросила девушка.

Мужчина изобразил размышление, а затем кивнул, подняв большой палец вверх, чем вызвал у Лани звонкий смех.

Они превратили это в игру и почти час дурачились, отвечая друг другу на вопросы, которых не понимали. Затем, Лани почувствовала, что туфли ужасно натерли ногу и она показала это знаками Иовану.

Мужчина досадливо покачал головой, достал из сумки флакончик с панациновой мазью и обработал ей мозоли. Боль тут же отступила, но главная проблема никуда не делать. Продолжать идти в туфлях по полю, где от каждого шага каблуки слегка увязали в земле, казалось сродни добровольному самоистязанию.

– Прости, я просто сделала глупость, – виновато объяснила девушка. – Надо было хотя бы взять свои старые сапоги, но я не догадалась.

Иован ничего не ответил ей и, вручив девушке туфли, подхватил ее на руки. Лани сперва собиралась запротестовать, однако решила, что траппер, чего доброго, может воспринять ее протест не как вежливость, а вполне серьезно, и потому возражать не стала.

Вскоре девушка поняла, что такой способ передвижения кажется ей весьма приятным. Несколько раз она даже ловила себя на мысли, что хочет обнять Иована, но так и не смогла разобраться, что вызывает в ней это желание – стремление облегчить мужчине дорогу или же нечто иное.

Через пару километров траппер наконец опустил ее на ноги и посмотрел на небо. В этот момент серые дождевые облака коснулись их первыми мелкими каплями, с каждой секундой расходясь все более сильным дождем. Лани неприятно поежилась, от того, что ощущения напоминали ей укусы пауков и невольно посмотрела на куртку мужчины. Он поймал ее взгляд, задумался, а затем покачал головой.

По левую руку от них простирался лес, и мужчина указал в его сторону.

Кустистый подлесок был настолько плотным, что уже через пару минут Лани стало казаться будто от широкого, испещренного овражками поля их отделяет не десяток метров, а несколько дней пути. Наконец Иован остановился возле небольшой полянки и принялся устанавливать палатку. Это заняло у него совсем немного времени, так что вскоре девушка с интересом разглядывала ее необычную ткань, неестественно темным пятном выделяющуюся на фоне весеннего леса.

Что-то сказав на своем языке и покачав головой, траппер стал рвать ветки кустарника, а затем обкладывать ими палатку со всех сторон, пытаясь, должно быть, хоть немного замаскировать ее.

Лани не стала дожидаться пока он закончит и, зябко ежась, забралась внутрь. Оказалось, что здесь палатка излучает теплый оранжевый свет, создающий ощущение уюта и безопасности.

Вскоре мужчина присоединился к ней, достал из сумки мягкий шерстяной плед и укутал им девушку.

– Теплый какой! Тоже зачарованный? – с улыбкой спросила она. Разумеется Иован не понял ее слов, и вместо ответа извлек из недр сумки небольшую фляжку.

– Вино? – уточнила Лани, осторожно понюхала содержимое, но поняла, что внутри обыкновенная вода. – Вода, – ответила она сама себе, после чего сделала несколько глотков.

– Вода, – повторил Иован.

Глаза девушки расширились от неожиданно пришедшей в голову мысли. Она протянула руку перед собой, ловя ладонью капли и проговорила:

– Дождь!

– Дождь, – сказал Иован, почти не исказив слово.

Лани принялась называть слова, показывая на все подряд, траппер их повторял, пытаясь запомнить, а дождь тем временем расходился все сильнее. То и дело они тихо смеялись – от того, как забавно Иован порой коверкал произношение. Мужчина и сам понимал, что у него не все получается хорошо, несмотря на то что очень старался.