– Да, – без колебаний ответил Сергей.
– А если бы можно было повернуть время вспять? Лишь попроси, и я могу …
– Я бы поступил так снова, – жестко оборвал Сергей, не дожидаясь предложения демона.
– Что ж, я испробовал всё что мог, – вздохнул хозяин лавки и встал со своего места.
Когда он отошёл на несколько шагов, Сергей увидел оставленный на том месте, где сидел демон, билет.
– Вы забыли билет! – воскликнул Сергей.
Хозяин лавки повернулся. На лице демона играла ухмылка, а в следующее мгновение он растаял в воздухе.
* * *
– Жить надоело, придурок?! – над лицом Сергея склонился какой-то бомж в мокрой одежде с застывшими каплями воды на густой бороде. – На кой чёрт я вообще за тобой полез!
Сергей откашлялся. Его зубы стучали, а конечности сводило от холода. Мужчина сидел под мостом в компании двух бездомных.
– Да ладно тебе, Дём, может, поскользнулся человек, – сказал второй бомж, бывает, чё.
– Ага, поскользнулся. Знаю я таких скользунов… Постоянно они тут поскальзываются! – огрызнулся Дёма.
La vita
Ярко накрашенная худенькая девушка с накрученными локонами темных волос ещё раз пересчитала разложенные на столике монеты и ссыпала их обратно в шкатулку:
– Ещё пара выступлений, и нам должно хватить на билеты до Парижа, – наконец, заключила она, обращаясь к широкоплечему парню с сильными руками.
– Этого недостаточно, – Егор с досадой хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. –Набор в цирковую труппу начинается всего через два месяца! Мы не успеем…
– Чего же? Не успеем, так не успеем, – пожала плечами Маша и приложила ладонь к животу. – Попытаем удачу на следующий год.
Несколько дней назад девушка поняла, что ждет ребенка, но всё никак не решалась сказать об этом Егору. Ведь он днём и ночью грезил мечтами о возможности выступать в парижском Новом цирке.
– Ты не понимаешь! – Егор встал с кресла, – Что ждёт нас здесь? Ровным счетом ничего! Во Франции всё будет совсем по-другому! Другое жалованье, другие…
– …возможности, – закончила за него Маша, слышавшая эту речь уже десятки раз, – Знаю… Но ты не думал остаться здесь? Вано нас не обижает, да и все мы уже стали одной большой семьей. Горой друг за друга. Кому ещё мы нужны кроме них? Разве ты не будешь тосковать?
– Опять ты за своё! – воскликнул парень, – Когда пройдет твой век и ты не сможешь больше выступать, то хочешь остаться здесь за кассой и торговать билетами? Это твоя мечта? Сидеть на билетах, как Старая Роза?! Она ведь тоже раньше ловила на себе восхищенные взгляды публики и собирала овации. А теперь что? Сидит целыми днями на своём чертовом стуле, поправляя плешивый парик, и курит трубку. Разве этого ты хочешь?
Егор вопросительно уставился на девушку, но она ничего не успела ему ответить: шторка повозки, где спорили молодые люди приоткрылась, и в образовавшемся проеме показалось круглое мясистое лицо с закрученными на французский манер усами.
– Скоро ваш выход, – оповестил Вано своих артистов. – Силачи уже на арене.
Круглое лицо управляющего скрылось за шторкой так же быстро, как и появилось.
Маша поправила шнурок от корсета и вместе с Егором поспешила на сцену.
Когда артисты подошли к кулисам, конферансье в расшитой блестками жилетке уже объявлял их номер:
– Достопочтенная публика, встречайте! Огненная Мари и Гуттаперчевый Джо!
Маша натянула на лицо свою лучшую улыбку и гордой поступью проследовала на арену вслед за Егором.
Забравшись по канату на тумбу, установленную почти под самым куполом цирка, под восторженные крики толпы девушка послала в зрительный зал воздушный поцелуй и подмигнула.
– Мари! Мари! – радостно кричали зрители.