«Отец, как ты мог поступить так со мной?» – в ужасе подумала Софья.

Софья побледнела и смотрела на меня круглыми глазами, словно увидела Форкха во плоти. Право слово, будто бы я настолько плохо выгляжу… Глаза у неё с блюдце, ещё немного, и выскочат из глазниц.

А князь ничего, молодец, быстро ретировался, а главное – не забыл прикрыть за собой двери.

– Добрый вечер, Софья Антоновна, – улыбнулся я. – Прекрасно выглядите. Не видел вас будто бы целую вечность, очень соскучился.

– Аскольд Игоревич, какой неожиданный сюрприз, – Царица Лицея смогла быстро взять себя в руки. – Чему обязана такой чести?

– А вы не догадываетесь? – я чуть склонил голову набок. – Вы вчера так поспешно уехали, не отвечаете на мои звонки… Знаете, я волновался, вдруг с вами случилось что-то плохое.

– Сам великий княжич волновался обо мне! Я поражена, – уперев руки в бока, насмешливо проговорила она.

– Младший великий княжич, – с улыбкой поправил я.

– Ой, простите, ваша светлость, что допустила ошибку в вашем титуле! – выпалила Софья. – Вы-то к нему уже, видимо, привыкли, а для других он стал неожиданностью!

Да что с ней такое? Пытается грубостью от меня отстраниться?

– Ничего страшного, – дружелюбно произнёс я, а затем, игнорируя негодующий взгляд девушки, прошёл мимо неё и уселся в кресло. Взял чашку с чаем. – Вкусный чай, – резюмировал я, сделав небольшой глоток.

– Да какой, ко всем чертям, чай, Аскольд Игоревич! – воскликнула она. – Вы… Вы…

– Да, я стал Оболенским, – уже серьёзным тоном закончил я за неё фразу. – И для меня самого это событие стало потрясением. Однако оно не изменило моих глобальных планов, Софья Антоновна. Я всё ещё собираюсь создать свой собственный боярский род вместе с вами. От своих слов я не отказываюсь. Хотите верьте, хотите нет, но мой новообретённый отец относится ко мне примерно так же, как князь Выборгский к вам. Мы уже обсудили с великим князем Тверским, что позже я покину род Оболенских.

Софья удивлённо посмотрела на меня красивыми серыми глазами.

– Вряд ли он на самом деле относится к вам так же, как мой ко мне, – пробормотала она.

– Может быть, даже гораздо лучше, – усмехнулся я.

– Вам весело? – нахмурилась девушка.

– Смех продлевает жизнь. А я планирую прожить долгую и плодотворную жизнь, – мой взгляд скользнул по фигуре Софьи. Она стояла перед креслом, сложив руки на груди. Хм, а на безымянном пальце правой руки еле заметная полоска… Носит моё кольцо! – вместе с вами, конечно.

– А то, что планирую я, вас не интересует? – возмутилась Софья, но я уже не верил, что это возмущение искреннее.

– Очень даже интересует, – я вновь стал серьёзным. – Сколько бы я ни думал, я так и не нашёл ответа, почему вы избегаете меня после того, как я сменил фамилию. Даю вам слово, пока я жив, Оболенские не будут влиять на мои решения: ни относительно вас, ни кого-то или чего-то другого.

– Этого… мало… – прошептала она.

– Я не буду давить на вас, лишь бы прямо сейчас узнать причину ваших терзаний, – я говорил каждое слово, глядя в глаза Софье, а она не отводила взгляда, что радовало. – Я понимаю, что сковывать вас может только важная причина. И что вам нужно время, чтобы свыкнуться с моим новым статусом. И я дам вам это время, – я поднялся с кресла и подошёл к ней вплотную так, что её дыхание щекотало мой подбородок. – Сейчас я планирую помочь моему новому роду справиться с текущими проблемами. А затем заложу экономическую основу для процветания нашего с вами будущего рода. До конца следующего лета я не стану тревожить вас.

– До конца следующего лета? – изумлённо выпалила девушка.