Он был уже совсем близко, оскал и рычание сами вырвались из меня, заставляя охотника притормозить.

– Не сердись, Белоснежка! Я человек хороший, я друг, давай покажу тебе.

Он медленно снял ружье с плеча и опустил на алый от крови снег.

– Потрепали они тебя? Эта стайка давно у нас хулиганит.

Я внимательно смотрела на охотника и не могла понять своих инстинктов. Страх и тревога перемешались с доверием. Даже не заметила, как он дал понюхать свою ладонь и взял мою лапу. Осмотрел подушки, заглянул за уши и проверил шею.

– Да ты вся в крови, но, похоже, это не твоя. Пойдешь со мной в охотничью избушку? Ты вроде не дикая, даже совсем одомашненная. Не бросилась в лес, когда я палил из ружья. И человека не боишься, присматриваешься и всего то. Ты росла среди людей, да?

Я вильнула хвостом, какой догадливый! Похоже бывший сотрудник зоопарка?

– Вот и славно. С этим разобрались, дома я тебя осмотрю. Где будет нужно, обработаю и наложу повязку, а потом поступай, как знаешь. Захочешь – оставайся у меня жить, а если иначе решишь, то возвращайся в свое логово. Силком я тебя в зоопарк не поведу. Хотя не помешало бы обзвонить все местные питомники, вдруг ты у нас беглянка.

Мы шли рядом, нога в ногу и просто болтали. Я жестами, ну а он нормально.

– Давненько сюда не забегала северная стая. А ведь эти волки очень опасные, из-за них я тут и сижу. Не дай Бог, к городу подойдут! Сейчас, сама знаешь, праздники, новый год у детишек, снеговики, салочки. Хотя, о чем это я? Откуда тебе все это знать?

Охотник душевно рассмеялся и потрепал меня за холку. Чудак! Но скрывать не буду, это было приятно. Я снова принюхалась, запоминая его запах, и чутко всмотрелась.

– Что это с тобой, Белоснежка? Гипнотизируешь? Ну, и глаза у тебя! В такие запросто можно влюбиться.

И почему сразу Белоснежка? Я вообще-то Кира. Потому что мех у меня белый? Интересно, а какого цвета у моей волчицы глаза? Сизые, голубые или небесные, как в детских мечтах. Ведь с цветом шкуры я не ошиблась.

– В лесу хорошо, не то, что в городе. Нет суеты, выхлопных газов, человейников, работы…

А он начинает мне нравиться, и внешность у него ничего, милый такой. Не слишком ли смазливый? Я запрокинула голову. Красивый вроде, в шапке ушанке не разобрать.

– Здесь я по-настоящему отдыхаю, люблю эти деревья и наших местных. Если что я про белок и сурков! – Он посмеялся.

Я одобрительно фыркнула и вильнула хвостом. Он провел ладонью вдоль спины, потрепал за шерсть и ласково улыбнулся. Рука у него теплая и крепкая, это я уважаю.

– Только ты меня и понимаешь, красавица. Видела бы ты моего отца, когда я сказал, что собираюсь все праздники провести в лесу без удобств и электричества. Телефоны тут не берут, Снежка. Он был в шоке. – Мужчина рассмеялся. – Думал, я полечу по курортам.

Я уже начинаю влюбляться в его добрый незамысловатый смех. Он опять потрепал меня за шкуру и неожиданно коснулся носа. У меня от такой нежности перехватило дыхание. До этого мужчины прикасались ко мне исключительно, чтобы задеть, дернуть за косичку или толкнуть. Мне определенно нравится быть волчицей. Можно пялиться на него сколько угодно, обтираться о его сапог, даже лизнуть руку, и нет нужды стесняться.

Фу ты, что со мной?! Волчица фыркнула и чихнула.

– Будь здорова, красавица! – Он обтер руки снегом после меня, тот из белого стал розовым. – Тебе не помешает помыться, грязнуля. Иди-ка! – Он махнул на меня обеими руками, отгоняя от себя. – Иди, поваляйся в снегу, помой себе шубку.

Я помялась на месте, потом попятилась и снова чихнула. А почему бы и нет? Кровь кабана мне не сильно мешала, но раз он просит. Лапки отпрыгнули от твердого наста и умчали меня далеко на запад. Я кинула себя в сугроб, потом в другой, долго играла, лаяла, ела снег, кувыркалась и резвилась, пока не устала. Игра меня так увлекла, что про охотника я напрочь забыла. А когда опомнилась, то растерялась: мне его надо искать или нет? Подумав о мужчине, я машинально принюхалась и рысью побежала на запах. Охотник оказался в том же месте, где мы и расстались, он ждал меня.