– Если в машину попадёт, причёску точно испортит, – он увеличил карту на закреплённом справа от руля планшете и поставил на месте обвала чёрный флажок. Я пытался найти глазами места, откуда откалывалась порода.

– А часто такое бывает?

– Постоянно. Наверх везёшь людей – дорога чистая. Обратно едешь – уже лежит. Но в машины, слава богу, пока не попадало.

Уклон становился всё круче. Слева внизу можно было разглядеть вереницу столбов, теряющуюся среди холмов. Звук мотора изменился: из-за крутого подъёма Сергею пришлось понизить передачу.

Дорога стала совсем узкой лентой, вьющейся вдоль самого края обрыва, в тени нависающих скал. Захваченные первыми впечатлениями, мы молча смотрели вниз через окно. Внезапно стена справа закончилась, салон заполнило ярким светом.

– Первая остановка, ребята. Разомнёмся? Здесь абсолютно безопасно, – Сергей разблокировал двери и вынырнул из салона, на ходу вытаскивая из кармана жилетки электронную сигарету.

Воздух снаружи был свежий, холодящий лёгкие. Не холодный, а именно холодящий, будто мятный леденец. В этой свежести запах фруктового пара из сигареты водителя висел тяжёлым невидимым облаком – лишнее, ненужное… Я задумался. Так выходило, что причина моей нелюбви к курению – вовсе не запах табачного дыма, нет. Сама эта привычка делала человека каким-то чужим. «У Сергея наверняка есть свои причины, глупо всех судить одинаково» – подумал я, глядя на фигуру водителя, прислонившегося к крылу своего потрепанного «Тигра» и расслабленно смотрящего куда-то за горизонт…

Размером площадка была метров двадцать в поперечнике. Всю её покрывала желтоватым ковром жёсткая трава. Она хрустела под ногами, но не ломалась, а примерно через минуту распрямлялась обратно с сухим щёлкающим звуком. Я достал из рюкзака камеру и спешно выставлял настройки: вид с площадки открывался потрясающий. Горы! Огромные массы камня, заслоняющие друг друга, линии склонов, ущелья, теряющиеся в туманной дымке. Вершины, скрытые пышными белыми облаками.

У подножия ближайшей горы виднелся лес столбов, тонких и высоких. Они стояли так близко друг к другу, что казались единым образованием, ржавой массой с тёмными промежутками-тенями. Через объектив камеры можно было различить яркие сине-голубые марциты, росшие вдоль давно застывшей тёмно-фиолетовой реки лавы. Отсюда они выглядели маленькими и хрупкими, хотя это был самый прочный материал, существовавший на земле.

Я боролся с ярким солнцем, мешавшим сделать идеальный кадр, а Влад забавлялся с хрустящей травой, когда Сергей окликнул нас:

– Ребята, смотрите вон туда!

Мы подбежали к проводнику и на мгновение потеряли дар речи. Белый корабль! Огромная сияющая пирамида, висевшая в воздухе над Оком на высоте 6798 метров, наполовину показалась из густых облаков. Придя в себя, я спешно защёлкал затвором камеры. Сергей затянулся и выпустил сладковатый пар:

– Его редко видно. Обычно весь в облаках. Повезло вам: редкие кадры выйдут.

«Да уж!» – согласился я, молясь про себя, чтобы кадры получились: проверить их на экране при таком солнце не было никакой возможности.

Когда мы залезали обратно в машину, на плечо Влада упал жук. Влад инстинктивным движением попытался его стряхнуть, но насекомое вцепилось в рубашку и издало неожиданно громкий писк. Сергей, нырнувший было за руль, выскочил обратно:

– Стой, не трогай его! Дай посмотрю, кто это.

Его напряжение передалось нам, и мы оба замерли в испуге. К счастью, наш проводник рассмеялся и слегка похлопал Влада по плечу:

– Простой трубконос, не опасный. Возьмёшь на память?

Он протянул жука, зажатого в руке. Влад нерешительно взял насекомое за панцирь: