Он вскинул руки, сдаваясь.

– Беру свои слова обратно! Ты права. Честью клянусь, буду мил с тобой… – он выдержал драматическую паузу: – …по крайней мере, еще несколько дней. Может, три.

– Ой, умоляю, как будто у тебя есть честь. – Анна ударила Стивена подушкой и встала, смеясь. – Бери лимузин. Почему бы и нет?

Она всегда повторяла себе, что ей надо походить на брата, быть не такой осторожной и более готовой ко всяческим приключениям. И в ту же секунду она решила написать Магде, чтоб экономка все же не присылала собак из Гринвича сюда. Скоро она отправится на вечеринку и задержится там допоздна, а значит, ее любимцы останутся в квартире одни.

Довольная своей решительностью, она переключилась на следующий важный вопрос. Что ей надеть? В ее шкафу было полно платьев, но она знала: необходимо что-то сверхординарное, поскольку обычно она не ходила в клубы.

Возможно, она заслужила новый забавный прикид в награду за то, что была хорошей сестрой. И у нее есть целый день, чтоб заняться шопингом. Она радостно улыбнулась и вызвала «Убер», предварительно набрав в строке «Куда» два слова – «Бергдорф Гудман».

Дастин провел снежный день, наверстывая упущенное в просмотре фильмов. Он буквально разрывался между родителями: отец (доктор в Медицинском центре Лангон при Университете Нью-Йорка) обитал в Вест-Виллидж со своей второй женой, а мать скромно жила в Верхнем Ист-Сайде в квартире с двумя спальнями. Родители развелись, когда мальчику исполнилось четыре, и ему всегда было тяжело ездить туда-сюда. Но когда он пошел в среднюю школу, то сделал расписание недельным – и сразу стало проще.

В будние дни, из-за домашних заданий, у него никогда не было времени, чтобы выспаться, а по выходным мать всегда настаивала на том, чтобы «качественно проводить время вместе». Дастин знал: она просто переживает из-за его скорого отъезда в Массачусетский технологический, и пытался быть чутким, просто позволяя ей делать то, что хочется. К счастью, отец был не таким сентиментальным и отличался лояльностью.

Дастин никогда не говорил матери, но он предпочитал жить у отца. Эту неделю он оставался в Виллидж и только что просмотрел два зарубежных фильма: «Безумный Пьеро» и «Альфавиль» француза Жана-Люка Годара[24]. Затем он прогулялся до «Корнер Бистро» и съел гамбургер. А теперь пытался решить, какой коммерческий блокбастер будет ему по душе. Дастину казалось, что настоящие любители кино должны смотреть как артхаусные, так и попсовые фильмы.

Несколько минут спустя он получил от Стивена сообщение о клубной вечеринке в районе Митпэкинг в субботу вечером. Дастин предположил, что ему написали по ошибке, поскольку их со Стивеном нельзя было назвать друзьями по вечеринкам. Но затем он получил новое послание, где говорилось: «Нанимаю лимузин ТЧК Кимми будет там ТЧК Присутствие обязательно! ТЧК». Дастин улыбнулся, зная, что это «ТЧК» – его заслуга. Однажды, когда они со Стивеном готовили домашние задания по истории Америки и изучали телеграф начала двадцатого века, он посетовал, что родился в век смартфонов, а не в ту эпоху. Телеграммы казались ему гораздо более интересным видом связи «Ты, мать твою, странный чувак, – ответил Стивен, – но мне это нравится. Глядя на тебя, можно подумать, что задроты круты. Почти». Дастину понравился комплимент, и он вспоминал его время от времени.

На экране появилось фото крайне вульгарного белого лимузина, прям как из фильмов Джона Хьюза[25]. Супербогачи жили какой-то другой жизнью. Например, могли арендовать на ночь старинную тачку. Просто из прихоти. Дастин погуглил аренду автомобилей и увидел, что лимузин с водителем на сутки обойдется Стивену в две тысячи долларов. Он покачал головой и вздохнул. Люди голодают, в мире не прекращаются войны, столько людей страдают, а какой-то восемнадцатилетний мальчишка бессмысленно выбрасывает две штуки баксов на подобное дерьмо. Казалось неправильным, что у одних есть столько всего, а у других почти ничего нет. Он знал, что не должен идти в клуб из принципа, но при мысли о Кимми его убеждения превращались в избиваемого медведем кролика. Дастин вздохнул и написал в ответ два слова: «Я буду».