Наверное, все было бы намного проще, окажись здесь Элиза, с которой они могли бы поговорить и посмеяться. Но ее подруга теперь была замужем, и иногда Анна задавалась вопросом, смогут ли они оставаться такими же близкими подругами, как прежде.

Проворочалась она, казалось, целую вечность, но в конце концов сдалась. Анна откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Затем нащупала коробочку с трутом и зажгла свечу на прикроватной тумбочке. Что теперь?

Почитать? Повязать крючком?

Нет. Читать ей совсем не хотелось, а для рукоделия было слишком темно. Конечно, она могла бы зажечь больше свечей, но тогда яркий свет прогнал бы последний сон. Так что лучше всего было немного прогуляться в саду.

Анна накинула старый красный халат поверх ночной рубашки и осторожно попробовала пройтись в матерчатых тапочках, чтобы проверить будет ли ей больно. Из-за стертых пальцев в туфлях Анна не могла сделать ни шагу.

Она тихо вышла из дома через боковую дверь, перебежала через тропинку и открытую лужайку между кустами и огляделась. Вокруг все оставалось неподвижным. Стоит ли ей немного посидеть в садовом павильоне и посмотреть на теперь уже по-настоящему черный Шварцвальд? Или прислушаться к аромату роз в беседке? Или…

Ноги сами привели Анну к потайной лазейке в живой изгороди, и в мгновение ока она протиснулась через нее. Анна тихо двигалась между кустами по направлению к дворцу.

В комнате Франца было темно, как и во всех остальных. Спал ли он – или все-таки принял предложение рыжеволосой дамы в рюшах и теперь пребывал с ней?

У мужчин есть особые потребности. Анна знала это от своей сестры Каролины, супруг которой, как она часто рассказывала матери, любил погулять на стороне. Конечно, ни Каролина, ни maman не догадывались, каким хорошим слухом обладала Анна.

Элиза рассказала ей, какими, по ее мнению, являются эти потребности. Однако слова подруги звучали гораздо более приемлемо, чем нытье Каролины. Тем не менее она не могла себе представить, что руки Хенри касаются ее обнаженного тела и что его особая мужская часть тела…

– Попалась! – вдруг прошептал голос позади нее, и Анна вздрогнула. От ужаса у нее зазвенело в ушах, она пошатнулась, но руки Франца обхватили ее и не дали упасть.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела Анна и вырвалась из его хватки.

– Ты такая забавная. Это мой сад. Что ты здесь делаешь?

Анна отступила на шаг. Неужели Францу нужно было появиться именно сейчас, когда она даже не была одета должным образом? Она поспешно запахнула халат, чтобы скрыть ночную рубашку.

Анна вздернула подбородок.

– Если бы я ходила во сне, будить меня было бы опасно.

Франц издал тихий смешок.

– Почему? Ты тогда что-нибудь сделала бы со мной? Какое у тебя сегодня оправдание, что ты слоняешься здесь без дела? Полнолуние закончилось.

Он указал на небо, на котором виднелись редкие звезды.

– Я просто не смогла уснуть, – объяснила Анна. – А ты? Ты только что вернулся?

– Я знаю, о чем ты думаешь. Нет, я не ходил к ней, ma petite.

Ma petite. Моя малышка. Лучше, чем «кузиночка», он не придумал. И этот уверенный тон – почему он просто не оставит ее в покое?

– Я тоже не смог уснуть, – вдруг признался Франц, и его голос звучал подавленно.

– Хочешь поговорить? – с сочувствием спросила она.

– Не совсем. Пойдем, я провожу тебя домой.

– Разве мы не можем еще немного посидеть?

– А если кто-нибудь нас увидит?

– Скамейку под каштаном не видно из ваших спален, – уточнила Анна.

– Откуда ты знаешь?

– Я много времени проводила в комнате Элизы.

Молча они подошли к скамейке и сели на приличном расстоянии друг от друга.

– Ах, – Франц уставился в темноту. – Я просто признаюсь тебе. Я не знаю, что мне теперь делать. Не представляю свое будущее. Я исполнил пожелание отца – окончил университет. Но я не чувствую необходимости становиться адвокатом, политиком или…