Об этом Игорь пожалел довольно скоро: Петрович оказался тем еще лихачем, который к тому же практически не обращал внимания на дорожные знаки. А поскольку улицы по большей своей части были полупусты, то на этом раздолье водитель, кажется, решил показать все свое мастерство. Они пронеслись на красный, пару раз выезжали на встречную полосу, когда в принципе можно спокойно было объехать медленный автомобиль по попутной полосе, и чуть не попали в аварию на перекрестке. Все это время Петрович отчаянно матерился, ловко переходя от простых примитивных конструкций к настолько витиеватым оборотам, что Игорю подобные прежде слышать не доводилось.

К концу поездки он испытывал смешанные чувства: после волны адреналина в голову настырно лезла мысль о том, что закончиться это могло печально. Петрович же не выказывал никакого волнения по этому поводу, только жаловался, что его ласточка уже не та, что раньше.

Машина замерла в нескольких сантиметрах от цветочной клумбы, раскинувшейся посреди, надо полагать, заводской автостоянки. Тут же недалеко виднелась и проходная, представлявшей собой кирпичную будку со шлагбаумом. А за ней над забором возвышалась громада завода. Это был целый комплекс, состоящий из многочисленных зданий. Постройки различались: одни горными пиками устремлялись ввысь на десятки метров, другие же, растекшимися огромными лепешками, жались к земле.

Миновав проходную, где их пропустили без лишних проволочек, так как Петрович был явно в хороших отношениях с охранниками и даже успел перекинуться парой слов, они попали непосредственно на территорию. Как оказалось, до самих построек их отделяет приличное расстояние, поэтому пришлось хорошенько размять ноги, пока они достигли первого, самого ближайшего строения. Удивляло большое количество всевозможных труб, причем самого различного размера и конструкций. Некоторые напоминали магистрали теплотрасс, другие же выглядели со стороны как клубки сплетенных между собой змей. Эти «клубки» торчали из стен, постепенно распутываясь и расползаясь в стороны. А за ними, почти со всех сторон во множестве высились и дымовые трубы, также удивлявшие своим многообразием. Каждая из них работала на совесть, выбрасывая из своего чрева огромные клубящиеся столбы дыма. Дым этот различался и где-то казался белоснежным, словно свежевыпавший снег, а других случаях, наоборот – растекался по небу грязно-серой массой.

На глаза попадались и многочисленные металлические остовы, разбросанные по территории. Большая часть из них была искорежена до того, что об их первоначальном предназначении оставалось догадываться. Однако встречались экспонаты, сохранившиеся лучше, и Игорь не без труда признал в них остатки каких-то механизмов. Все эти конструкции, стоит заметить, гармонично вписывались в окружающий пейзаж, придавая ему чего-то такого апокалиптического, постчеловеческого.

Людей практически не было видно, если не считать, конечно, водителей грузовиков и других машин, среди которых по мере продвижения стала попадаться и спецтехника в виде тракторов, экскаваторов и погрузчиков. Петрович, на протяжении всего пути сохраняя молчание, наконец-то заговорил.

– Впечатляет, да? – он провел рукой перед собой. – Это тебе не коттеджики за городом с башенками и отдельным гаражом. Какая мощь! Все сразу и не увидеть, там ведь за цехами еще много чего. Нам кстати туда и дорога – администрация последние три года в новом помещении заседает. Отстроили себе хоромы…

Здесь он горько плюнул на землю, и они двинулись дальше. Игоря же посетила одна не очень приятная мысль – осмотревшись и уже имея кое-какое представление о своем будущем месте работы, он постарался прикинуть, сколько же человек здесь работает, и от примерного количества у него неприятно кольнуло в животе. Психотерапевт, блин. Почему-то раньше ему представлялась несколько иная картина, а территория и количество людей в ней, мягко говоря, различалось с нынешней, причем в куда меньшую сторону. И уж никак он не думал, что перед ним откроется такое. Сергей Владович, что же вы наделали?