Из газетных материалов становилось очевидным, что не менее опасным стало и южное направление, куда мы ездили на отдых. Преступность в столице и ее пригородах выросла после того, как прошла массовая мобилизация военнослужащих бывшей ФАПЛА, и люди с оружием в руках встали на путь преступлений.

И, наконец, последнее. Буквально вчера – новое сообщение.

«Ливанец Эль-пер Мохаммед, 62 лет, был найден мертвым на своей квартире на Вилле Алис в Луанде с признаками насильственной смерти.

Мохаммед явился очередной жертвой среди иностранцев за последние 48 часов. Ливанец был найден застреленным и в обожженной одежде.

В совершении преступления подозреваются три человека,, вооруженных пистолетами, личность которых еще не установлена.

Поводом к убийству, по предположению полиции, послужила ссора между преступниками и жертвой, которая произошла по поводу продажи ливанцу нескольких флаконов с пенициллином, за которые пострадавший расплатился с ними долларами».

30 апреля 1992 г.

утверждал когда-то классик революционной поэзии, вложив эти слова в уста одного из участников строительства Кузнецкого металлургического комбината Хренова Иулиана Петровича, рассказывавшего о Кузнецкстрое и людях Кузнецка (сегодня Новокузнецк). Вспомнились эти строчки В. Маяковского здесь, в Анголе, не случайно. Дело в том, что в Африке начинаешь по-особому ценить прохладу, когда тропическое солнце поднимается в зенит. А ее могут дать только кроны деревьев, в тени которых прячутся от жары люди.

После окончания войны власти Луанды стали все больше задумываться над проблемой создания новых парков и сохранения старых (но активных мер не принимали – только задумывались).

Один из них когда-то существовал на склоне горы, рядом с которой стояло наше Торгпредство. На фотографии, взятой из газеты «Жорнал ди Ангола», хорошо видны на переднем плане посадки молодых деревьев. Это те, которые португальцы (руками местных жителей) высадили здесь в последние годы своего пребывания. Большинству деревьев лет 5—8. От многих из них остались только одни воспоминания – там, где их вырвали с корнями (спрашивается, зачем?!), остались только лунки, другим повезло – им сохранили жизнь, но когда выжившие по-настоящему зашелестят листвой, пройдет не один год. Непонятно только, кому и для каких целей понадобились эти «дети» деревьев? На дрова не годятся. Может быть для удилищ? Тоже вряд ли!

Рассказывают, что раньше этот склон был совершенно зеленым, но деревья нещадно вырубили. И сейчас можно видеть, как обламываются и отпиливаются ветки, отчего остались только голые стволы. А много ли даст тени воткнутый в землю «черенок лопаты»?

Проезжая по городу, мы видели газончики с цветами или просто засеянные травой, на которых установлены таблички с надписями, призывающими жителей города заботиться о зеленых насаждениях. Но пока увещевания желаемого результата не приносили. Также как и требования властей не выбрасывать на улицу мусор, которым Луанда была завалена до предела. Поэтому мусорные кучи вырастали везде: возле домов, на улицах, у обочин проезжей части дорог.

Богатейшая флора и фауна западной части Африки за годы войны пришла в упадок. И ее стараются сохранить в национальных парках-заповедниках.

По этому поводу правительством было принято специальное решение. Конечно, до восстановления статус-кво еще далеко, ведь война заставила уехать из страны не только людей, но и «эмигрировать» в соседние страны многие виды животных, для которых, как известно, не существует никаких границ.