“Who is Nag (кто такой Наг)?” said he. “I am Nag (я – Наг). The great God Brahm put his mark upon all our people (великий Бог Брахма наложил свой знак на весь наш народ; mark – знак; метка), when the first cobra spread his hood to keep the sun off Brahm as he slept (когда первая кобра развернула свой капюшон, чтобы защитить Брахму от солнца, пока он спал; to spread – развертывать/ся/, раскидывать/ся/; to keep – держать; защищать, охранять). Look, and be afraid (смотри и бойся)!”
He spread out his hood more than ever (он еще больше: «более чем когда-либо» развернул свой капюшон), and Rikki-tikki saw the spectacle-mark on the back of it that looks exactly like the eye part of a hook-and-eye fastening (и Рикки-Тикки увидел на его задней части очковую метку, которая выглядела в точности как /стальная/ петелька: «петельная часть» от застежки на крючок: «застежки “крючок + петля”»; spectacles – очки; eye – глаз; ушко /иголки/; петелька; проушина; hook – крюк, крючок; to hook-and-eye – застегивать на крючки; fastening – связывание, скрепление; замыкание, соединение; застежка на одежде). He was afraid for the minute (на мгновение он испугался; minute – минута; мгновение; миг, момент), but it is impossible for a mongoose to stay frightened for any length of time (но для мангуста невозможно оставаться испуганным = бояться на протяжении какого-то /более длительного/ времени = долго; possible – возможный; length – длина; продолжительность, протяженность /во времени/), and though Rikki-tikki had never met a live cobra before (и хотя Рикки-Тикки никогда раньше не встречал живой кобры), his mother had fed him on dead ones (его мать кормила его кобрами мертвыми; to feed), and he knew that all a grown mongoose’s business in life was to fight and eat snakes (он знал, что все задачи = главная задача взрослого мангуста в жизни – это сражаться со змеями и поедать /их/). Nag knew that too (Наг тоже знал это), and at the bottom of his cold heart (и в глубине своего холодного сердца; bottom – низ, нижняя часть; самая отдаленная часть), he was afraid (он боялся).
He spread out his hood more than ever, and Rikki-tikki saw the spectacle-mark on the back of it that looks exactly like the eye part of a hook-and-eye fastening. He was afraid for the minute, but it is impossible for a mongoose to stay frightened for any length of time, and though Rikki-tikki had never met a live cobra before, his mother had fed him on dead ones, and he knew that all a grown mongoose’s business in life was to fight and eat snakes. Nag knew that too and, at the bottom of his cold heart, he was afraid.
“Well (хорошо),” said Rikki-tikki, and his tail began to fluff up again (и его хвост снова начал распушаться; to fluff – встряхивать; распушить), “marks or no marks (/есть на тебе/ знаки или нет), do you think it is right for you to eat fledglings out of a nest (ты думаешь, что это правомерно для тебя = что ты имеешь право есть птенцов, /выпавших/ из гнезда; fledg(e)ling – оперившийся птенец; to fledge – выкармливать птенцов /до тех пор, пока они сами не смогут летать/; right – /прил./ правый, правильный; верный; справедливый (о поведении, поступках, высказываниях и т. п.); подходящий, надлежащий; уместный)?”
Nag was thinking to himself (Наг думал = размышлял про себя /о другом/), and watching the least little movement in the grass behind Rikki-tikki