– Немного контекста не помешало бы, – съязвила я, наливая себе чашку кофе "на дорожку".

– Дамайа, я знаю тебя добрую сотню лет, – начала землеройка, опускаясь на край своего стола. – Я видела тебя во всех агрегатных состояниях, я помогала тебе откачивать полумертвых кошек, я даже спустилась в ту пропасть, когда очередная жертва твоей благотворительности оказалась слишком жирной для твоей магии, а трещина – слишком узкой для моей… Ты научилась управлять нашим бездновым катером, когда нужно было срочно выйти в море, ты зажгла последний огонь для моего Дэна и сидела со мной в пустоте, после того, как его прах развеял призванный тобой ветер! Неужели ты думаешь, что я такая дура, и совсем ни о чем не догадываюсь?

Я тяжело вздохнула и, поудобнее устроившись в кресле, посмотрела на подругу исподлобья. Не то, чтобы я от нее нарочно скрывала прошлое до замужества. Просто не любила о нем говорить – Валиэлион сделал все, чтобы я забыла о том, что было до него.

– Раз ты такая умная, наверное, понимаешь, что не всем в своей жизни я горжусь, – хмыкнула я, пряча смущенную улыбку в чашке кофе.

Все-таки Рен – это Рен, не знаю, почему за все десятки лет жизни на севере она ни разу не попыталась так со мной поговорить.

– Май, мне примерно столько же, сколько и тебе, – тепло улыбнулась она. – И я прекрасно понимаю, что мы не идеальны, и каждой есть, что скрывать и чего стыдиться. Но, как говорит наша малышка Элеонора, у всех, даже самых поганых историй, есть срок годности. Думаю, твоя история с Гридли уже давно истлела и только кажется значимой…

– Пффф… – я отставила чашку и переплела пальцы в замок. – Хотелось бы надеяться, что и Алистер так же считает, но пока все указывает на то, что он до сих пор лелеет свои обидки. Для меня тот случай всегда был просто небольшой пакостью неприятному парню. Ну, и любопытно было…

– И что же ты ему такого сделала? – в кабинет сунули любопытные носы эти две сильфы из соседнего кабинета.

Али пояснила:

– Мы просто шли из уборной, а тут – такое интересное рассказывают!

Я с истеричным смешком прикрыла глаза. Да ладно! Что они хотят услышать? Я покосилась на огневичку и природницу сквозь пальцы. Ведьмы уже проскользнули в кабинет, даже не поленившись наложить на замок магическую печать.

– Ну, и? – теперь на меня смотрело три пары любопытных глаз.

Человеческие – с насмешливым пониманием, оранжевые с вертикальными зрачками – с предвкушением, а светящиеся зеленым светом – любопытно.

– Я сказала в святилище "нет" и сбежала, пока никто опомниться не успел, – постаралась как можно равнодушнее бросить я.

Хотя до сих пор было смешно, несмотря даже на то, что рассказ Вита заронил семя сомнения в своей правоте. Подруги синхронно охнули.

– Вот это ты… да-а-а… – первой сформулировала Ирма. – Май, я всегда подозревала, что Изначальный огонь принял тебя не просто так!..

– Значит, помнишь все-таки, – усмехнулась я.

– Шутишь? – тепло улыбнулась огневичка. – Единственная блондинка, одевающаяся в белое во всем Подземном Городе. Мне в детстве казалось, что ты какой-то воздушный элементаль, случайно попавший в плен к демонам!

Почему-то от ее признания мне стало очень спокойно.

– Значит, наш профессор поэтому затаил на тебя обиду? – хмыкнула Ренесми. – Его, конечно, сложно винить, но выслеживать женщину триста с лишним лет, чтобы убить за отказ выходить замуж… как-то это говорит явно не в его пользу.

– Шеф сказал, что его изгнали из клана с позором, по всем правилам развесив метки в ауру, – справедливости ради, пояснила я. – Насколько я знаю, это крайне малоприятная штука. Причем, очевидная тем, кто видит такие вещи в ауре.