– Я понимаю, что мы не развелись лишь потому, что ты так спешила улететь, избавиться от меня… Что это был всего лишь вопрос времени… Я надеялся на какое-то чудо….
После того, как такси увезло тебя в аэропорт, мне не хватало дома воздуха, я вышел на лоджию, дышал и смотрел на город…
Вдруг что-то огромное прогромыхало по стёклам лоджии и свалилось вниз. И сразу закричали люди. Я выбежал из квартиры и, не дождавшись лифта, побежал по лестнице туда, где раздавались крики, мне хотелось хоть кому-то быть нужным в моём состоянии… а когда я увидел под кучей льда твою руку… я чуть с ума не сошёл!
Ниночка плакала, она потянулась слабыми руками обнять, и Сашка помог ей сесть, и положить руки на его плечи.
Нина прижимала свою мокрую щёку к его небритой щеке, глотала слёзы и думала:
«Плевать, что и как произошло! Не этого ли ты хотела всегда, втайне скрывая от себя самой это желание быть вместе?! Сашка – мой муж?! Прекрасно! А все несоответствия можно списать на потерю памяти. Когда-нибудь она с этим непременно разберётся, а пока цель достигнута! А мелочи… когда её волновали мелочи?!
Это, по выражению её рано ушедшего в мир иной мужа, мелочи всегда «жопу разъедали», а она же их просто перечёркивала в памяти, удовлетворившись результатом.
– Простите, но свидание закончено! – зазвучал строгий голосок медсестры Милы, что на сегодняшний день приставлена была лишь к Нине.
– Александр Викторович, вашей жене нельзя волноваться! Ей надо много спать и начинать пить бульон!
– Откуда бульон? – буркнул вопросительно Сашка.
– Гульнара Асхатовна попросила на кухне сварить!
Мила словно оправдывалась, но между тем уже занимала пространство между Сашкой и Ниной. С важным видом она аккуратно постелила на прикроватной тумбочке белую больничную салфетку, на которой пристроила небольшой термос и кружку.
– Сейчас мы будем ужинать и спать! А вы идите домой, Александр Викторович, отдыхайте! Теперь-то всё будет хорошо! И селезёнку мы сегодня проверили, ушиб там, нет разрыва, что всех порадовало! – ворковала Мила, полная собственной значимости.
– Я завтра сам сварю бульон! – заявил Сашка,
– Я умею! Дочкам варил! И лапшичку!
– Дочкам? – спросила Ниночка, растерявшись, – …А где они?
– Я это… прости, не сказал им, что мы с тобой… не смог… Катюша на майские прилетит из Москвы, а Женечка, она ж на сохранении, чего её на таком сроке волновать? Я и подумал: вот как-то решится всё…
– Ты молодец! – подбодрила его Нина, хотя внутри у неё всё сжалось от страха:
«Ничего себе, я ещё и мамаша двух взрослых дочек!» – думала она, когда Сашка вышел из палаты, помахав ей ладошкой.
«Это тебе не играть жену своего любимого человека… я подумаю об этом потом, когда смогу…»
Это правило, искать решение в трудных ситуациях наутро следующего дня, когда после сна в человеке намного больше сил, чем вечером, Ниночка подчерпнула у своей любимой героини нашумевшего во времена её юности романа Маргарет Митчелл «Унесённые ветром» – Скарлетт О’Хары. И оно ещё ни разу её не подвело!
Сашка ушёл, а Ниночка перевела своё пристальное внимание на кружку с бульоном, которую аккуратно подносила к её губам Мила, предварительно пристроив под головой своей пациентки ещё одну подушку. Мила была хорошей медсестрой, а Нина очень проголодалась…
Глава 4
«Дай женщине пожить несколько дней такой жизнью, какую обычно ты ей предложить не можешь, и наверняка потеряешь её. Она попытается обрести эту жизнь вновь, но уже с кем-нибудь другим, способным обеспечивать её всегда.»
Эрих Мария Ремарк
Александр не мог понять своих чувств. Казалось бы, как-то всё разрешилось, пускай даже на то время, пока не вернётся память к его жене. Какое-то чудо заставило её не сесть в самолёт, а вернуться домой.