– Сегодня вечером я познакомлю вас, – сказал отец, когда я вышла умыться и попить воды. – Чем раньше состоится свадьба, тем чище будет твоя репутация. Не стоит давать окружающим поводов для слухов. Если узнают, что ты больше не ходишь в школу и просто сидишь на шее у родителей, у тебя могут быть ещё бо́льшие проблемы. Не дай бог на порог заявится какой-нибудь высокопоставленный хмырь и заберёт тебя. Пусть лучше это будет знакомый человек, не имеющий отношения ни к политике, ни к магии.

На тот момент я уже была относительно спокойна. Позвонила Лете, рассказала о случившемся. Немного поплакала ей в трубку. Снова поняла, что замуж не хочу.

Надела то же платье, что и в день испытания – чёрное, атласное, на бретелях и едва достигающее середины бедра. Помирать – так красивой.

К вечеру я не находила себе места. Истоптала всю гостиную, постоянно выглядывая в прихожую. Думала сбежать, но мама старалась находиться рядом каждую минуту, так что о побеге оставалось только мечтать. Периодически она отлучалась на кухню, чтобы проконтролировать папу, накрывавшего на стол. Астиан подозрительно затих и заперся в комнате под предлогом неотложной работы.

Когда в дверь постучали, я почувствовала себя мышью, загнанной в угол. Сразу стало нечем дышать, словно на меня надели плотный корсет, затянувший не талию, а лёгкие. Комната показалась невероятно маленькой и тесной, а я – какой-то громоздкой и даже лишней. Ну а когда мужчина вошёл в гостиную, я лишилась дара речи. И способности держать что-либо в руках тоже, так как кружка с водой внезапно оказалась на полу, не разбившись, но расплескав всё содержимое по моим ногам.

В дверях гостиной стоял тот хмурый тип из комиссии.

Мама, следующая за гостем, состроила за его плечом такую страшную гримасу, что я невольно выпучила глаза и с тихим «ой» постаралась избавиться от воды: провела рукой над образовавшейся лужицей и заставила воду испариться. Правда, линолеум немного подгорел и носки нагрелись. Подняла кружку и поставила её на стеклянный кофейный столик у дивана. А потом приняла невозмутимый вид, повернулась к вошедшим и дружелюбно произнесла:

– Добрый вечер. Рада видеть вас снова.

Я полагала, что он, как и на экзамене, рассердится или хотя бы скроет эмоции. Но мужчина улыбнулся одним уголком рта и слегка наигранно, но вежливо сказал:

– А вы ведь говорили, что услышали меня.

Не знаю, кто меня дёрнул за язык, но я ляпнула:

– А я и услышала.

Его удивление выдали брови, взлетевшие на лоб. Действительно, может, я реально собиралась вылететь из школы и выскочить замуж, почему нет? Мало ли, что у семнадцатилетней девчонки на уме. Вот пусть сидит и думает.

Мама со словами: «Вы пока познакомьтесь, а я за Эрином схожу» сбежала на кухню к папе, оставив меня с… женихом, получается, наедине.

– Присаживайтесь, – махнула я рукой на диван и неловко отскочила в сторону, чуть не задев столик.

Проследила, как мужчина в строгом чёрном костюме с выглядывающей голубой рубашкой устроился в углу белой бархатной софы. Они приятно контрастировали друг с другом.

Он оглянулся на меня, и я кошкой проплыла к другому концу комнаты, устроившись на широком подлокотнике дивана. Ноги оказались при этом на сиденье, а руки я сцепила в замок и положила на колени. Теперь я смотрела на него сверху вниз, это придало немного уверенности.

– Меня зовут Ки́но Ая́нса.

У Кино Аянса были светлые русые волосы, чуть темнее, чем у Леты, и карие глаза. Острый подборок делал лицо каким-то треугольным, а нос с небольшой горбинкой придавал ему простоватый вид. Губы можно было бы назвать красивыми, если бы по ним время от времени не скользила надменная усмешка.