- Давай, пойдем в ванную…

- Не н-надо… н-не … хочу…

- Надо и хочешь. Не бойся, я с тобой не полезу. И трогать не буду. Помогу только зайти и выйти. Ясно?

Не кивает, отворачивается. Словно показывает, что ей вообще плевать на то, что я буду делать.

А может и плевать… как бы она это… умом не тронулась. Ведь тепличная же, видно сразу. А тут я…

Воин, во всей красе.

Поднимаю ее на руки, хочется застонать от бессилия. Сам себя загнал в западню!

Если бы повел себя иначе, может был бы у меня шанс получить от неё ласку. Ответ.

Хотя, такие вряд ли быстро сдаются. Наверняка не повелась бы ни на красивые слова, ни на подарки, ни на ласку…

Опускаю ее тело в воду, сначала потрогав, не горячо ли, слышу полувздох-полувсхлип.

Руками грудочки прикрывает. Смысл уже прикрывать? Все я видел, все оценил, даже попробовал.

И опять мысль – лучше бы я этого не делал.

Потому что потому.

Забыть такие прелести быстро не получится. А так как я их ко всему прочему еще и не получил – будет хотеться.

Запретный плод, мать его етить!

- Отмокай. Тут на полке все, что надо, мыло, мочалки новые, гель для душа. Оставлю тебя минут на десять, хватит.

Молчит, на меня не смотрит, не кивает.

Ладно, Воин, вали-ка ты, пока тебя не переклинило и ты не залез к ней, чтобы показать, что в таких джакузи лучше мыться вместе. И не мыться тоже.

Выхожу, и хочется кулаком об стену.

Вот это ты попал, Войнов!

Вот это попал…

***

Чувствую, как челюсти сжимаются, лучше не вспоминать. Чревато. Ну, да ладно. Наблюдаю, как Ангел воду глотает-таки. Порядок. Это лучше, чем мёртвая царевна тут сидела бы.

- Так что, Анжелика Александровна? Как будем звать-то тебя?

- Можно просто Анжела. Или Энджи…

- А Лика? Нет?

- Нет. Только не Лика.

- Почему?

Кидает на меня быстрый взгляд. Мне кажется, или он уже не такой затравленный?

- Если вам нравится – зовите, как хотите.

- Я хочу так, как хочешь ты. – говорю просто, а получается какая-то дикая двусмысленность.

И мы оба это понимаем. И она снова тушуется.

- Ладно, разберемся, Энджи, тоже не плохо.

Хотя я бы звал ее Ангел. Это ей подходит идеально.

Мой бедный сломленный Ангел. Или не сломленный?

- Значит так. Обязанность секретаря тебе скажет моя помощница. В основном ты будешь контактировать с ней. Для меня – кофе, кофе и кофе. Иногда десерт. – наблюдаю за ее реакцией – опять краснеет. – я очень люблю сладкое, ясно? Анжела Сахарова?

- Диабета не боитесь?

Вот!

Именно этого я ждал!

17. Глава 16

Поднимаю глаза на неё, улыбаясь иронично.

Что? Все-таки вырвалась на волю, птичка-невеличка сахарная? Все-таки включила свою гордячку дикую, которая меня в тот раз так завела?

- Сладкое, которое я люблю, Энджи, - специально делаю паузу, и выделяю имя, которое, к слову, мне совсем не нравится, не люблю эти англицизмы, ей больше подошло бы Лика, но раз она против… пусть будет Энджи, или… Ангел? Ангел еще лучше! – Так вот, Энджи, сладкое, которое я люблю не грозит мне диабетом. Но если я это сладкое не получаю, то…

Девчонка резко вскакивает с места.

- Извините, я не могу… не буду у вас работать. Это какая-то ошибка, что я вообще сюда попала, и…

- Сядь! Шуток не понимаешь?

- Не понимаю. Не надо со мной шутить вот так. Уже… уже пошутили один раз…

Закусывает губу, и глаза опять на мокром месте.

Чёрт, кажется у меня какой-то особенный дар, выводить малышку из равновесия. И что я прицепился с десертом?

Да, я люблю сладкое. Очень. Всякое сладкое.

И торт «Наполеон», и эклеры, и меренговый рулет, и пирожки с вишней. И другие пирожки…

Пирожочки сладкие, которые вот у таких девчоночек есть, и которые я уже раз опробовал.

Да так, что с тех пор только она в башке и засела. Сидит – не вытравишь.