– Чтобы больше подобного не было, Чернов! Я твой босс, не более!

Что и следовало ожидать. Я усмехнулся, пялясь на ярко-алые губы, которые невероятно отличались на белом лице, затмевая даже тёмно-серые глаза.

– Босс не отвечает на поцелуи своих подчинённых, Ангел, – хотел сказать нежнее, но прорычал, делая шаг к ней. – Или проверим ещё раз?

Её щёки вспыхнули сильнее, а в глазах появились искры настоящей ярости. Как же она сейчас охренительно красива! Растрёпанная, с пылающим лицом, полная злости. Фурия!

– Это была минутная слабость…

Я сделал ещё шаг к ней, она от меня.

– Значит, всё же есть от чего заводиться, да, Ангел?

– Хватит!

Я опять сделал шаг к ней, а она упёрлась попой в подоконник.

– Что «хватит»?

– Это. Я не… не хочу тебя!

Ага, а сама еле дышит и вот-вот сдастся на мою милость прямо здесь.

– Или ты чего-то боишься? Мужа? Ему и тебе наплевать на ваш брак, – я склонился к её губам, а она глаз с моих не сводит. – В чём дело, Саша?

– Я… я же старше тебя.

Я усмехнулся.

– И что? Песок же ещё не сыпется. Ты моя Пугачева, я твой Галкин. Не вижу проблем.

– Остановись…

– Почему, Саша? – я положил ладонь ей на талию и сжал пальцы, притягивая к себе. – Ты мне нравишься. Больше, чем нравишься. И я хочу, чтобы ты была моей.

Я провёл губами по её шее, заставляя запрокинуть голову, и маленькие ладошки упёрлись в мои предплечья. Мои руки уже жили своей жизнью, прижимая её шикарнее тело ко мне. Я кайфую, реально кайфую от того, как она ощущается в моих объятьях. Всё как надо. Упругая где надо, мягкая где надо, сочная где надо. И мне это надо. Я хочу владеть этим. Прикасаться в любой момент, целовать в любой момент. Чёрт! Да я хочу утром придти на работу, загнуть её раком на её же столе и отодрать так, чтобы весь день ходить не могла! И чтобы не одна тварь к ней больше не притронулась! Вот чего я хочу!

Я запустил пальцы в её волосы и накрыл эти яркие алые губы, смял их, наслаждаясь их мягкостью, и задохнулся от ощущений, что они вызывали во мне.

– Тебя же тянет ко мне, Саша. Ты отвечаешь на мои поцелуи и ласки. Тебе ведь это нравится.

Шепчу ей эти слова, веду языком по коже, ощущая её вкус, а самому дышать трудно от чувств во всём теле и груди. Как же она мне нравится! Вот такая – чувственная, горячая, дрожащая.

– Нет!

Отпихивает меня со всей силы и в сторону отходит.

– Я твой начальник, Вадим. Мне не нужен сопливый мальчишка.

Почему-то это больно. Не то, что я для неё мальчишка, а то, что не нужен. Да я молод, мне будет только двадцать шесть, но, чёрт возьми, я достаточно самостоятелен и рассудителен, чтобы нести ответственность за кого-то ещё помимо себя. У меня есть цели, есть упорство. Я вполне цельный и взрослый мужчина, на которого можно положиться. Не было, правда, стимула, но вот он, появился. Стоит прямо передо мной и искры из глаз метает.

Я выпрямился во весь свой рост и завёл руки за спину, вкладывая во взгляд надменность и холод, которые приобрёл за не очень долгие, но очень насыщенные годы жизни.

– Хорошо. Не нужен, так не нужен. Приведи себя в порядок и спускайся к машине. Здесь больше делать нечего.

«Сопливый мальчишка». Этот «сопливый мальчишка» лично прикончил лидера вражеской стороны, перехватил поставки оружия в ЮС, освободил три города от оккупации и вывез мирных жителей из-под обстрела, не считая мелких побед в остальное время. У меня сотни наград, медалей и звание майора в мои двадцать пять лет, но победы в битвах не могут перекрыть это долбанное число. Я познал жизнь с самой худшей её стороны, научился многому у товарищей, у братьев, но весь мой опыт не помогает мне преодолеть стену одной единственной женщины.