Не придумав ничего лучше, скатываюсь в банальную глухую оборону. Срываюсь с места и бегу домой, желая лишь об одном — закрыться в своей комнате и дать волю слезам.

Правда, моим планам сбыться не суждено. Булатов такой упертый и самоуверенный, что вламывается ко мне без стука.

4. Глава 4

Лерика

— Что ты тут делаешь? — появление Булатова в моей комнате крайне неожиданно, поэтому и реакция соответствующая.

— Скорая помощь, — как всегда шутит он. — Пришел тебя реанимировать.

— Я в этом не нуждаюсь.

— Вижу я, как ты не нуждаешься.

Денис закрывает за собой дверь и проходит внутрь комнаты.

— Лер, что происходит? Ты из-за отца так убиваешься, или есть еще какие-то причины?

— Нет, все из-за состояния папы, — нет никакого желания рассказывать Булатову о том, что причин моей грусти много.

Точнее, это даже не из-за отсутствия желания, а из-за того, что не хочу видеть жалость со стороны этого мужчины. Плюс есть стопроцентная вероятность того, что Денис все расскажет Андрею…

— Послушай, Лер, — Денис, кажется, решил поговорить со мной по душам, потому как садится рядом со мной, на диван. В нос ударяет аромат его туалетной воды, и я сразу вспоминаю нашу поездку из аэропорта до дома брата. Щеки моментально краснеют. Хорошо, что Булатов не замечает этого. — В жизни каждого человека бывают трудные моменты. Нам их под силу преодолеть, поверь мне. Все обошлось, твой папа остался жив, его ждет период реабилитации, но это нормально, он справится, вот увидишь.

Он говорит мне это, а я тут же рисую картины у себя в голове: вот, папа возвращается домой, вот через две недели объявляет всем смотрины со знакомством… И ведь, зная себя, я не смогу больше «послать его», как фактически сделала перед тем, как папу покосил инфаркт. У меня не остается выбора, возможно, я могу лишь сбежать из дома, но нет гарантии, что меня не найдут и не вернут.

От этих мыслей вновь становится паршиво на душе, к горлу подступает ком, а к глазам — слезы. Душат, ищут выхода.

— Уходи, пожалуйста, — прошу я Булатова, не желая плакать при нем. — Я хочу побыть одна.

— Тебя что-то гложет, — щурится он, тонко выхватывая доминирующую в моем душевном состоянии эмоцию. — Есть еще что-то, не так ли?

— Ничего нет, — хмурюсь в ответ.

Пожалуйста, прекрати копать, Денис, иначе я точно расклеюсь и не смогу собраться. Реветь при тебе в мои планы не входило.

— Уходи. Не нужно со мной нянчиться.

— Никуда не уйду, Лер. Не хватало еще, чтобы ты тут вены себе вскрыла.

— Переживаешь за то, что Андрей тебя без работы оставит?

— Я за тебя переживаю, малыш, — как я не пыталась, Ден не поддается на мои манипуляции.

Уж лучше бы он этого не говорил. Чувствую, как меня накрывает от его слов. Не знаю, искренни ли они или просто вызваны тем, что ему надо как-то меня успокоить, но я не могу остановить поток слез.

— Ну же, девочка, — Ден притягивает меня к себе и практически усаживает на колени.

Утыкаюсь носом ему в грудь и всхлипываю. Кажется, пытаюсь выплакать все, что накопилось внутри меня. Все те переживания, от которых нет покоя с тех самых пор, как состоялся наш с папой разговор.

— Хватит плакать, выше хвост, Лера, — Булатов гладит меня по спине. — У тебя столько всего впереди, вот увидишь, отец твой еще тот живчик, всех переживет.

Ох, лучше бы он не напоминал про папу. Потому что одновременно с ним вспоминаю наш разговор, представляю того сорокалетнего мужика, за которого меня собираются выдать замуж…

Да, на лицо все признаки истерики. Меня буквально пробирает мелкой дрожью, наверное, нервы сдают окончательно…

— Черт, Лер, да тебя всю трясёт!

— Оставь меня, — мотаю головой, пытаясь отстраниться от Дениса.