В то же мгновение вокруг Маши появилась рамка из силовых лучей, отливающих каким-то призрачным светом – девушка оказалась внутри светового куба. Куб начал уменьшаться в размерах, сжимаясь в точку где-то в районе машиной головы.

– Стойте! – затрепыхалась девушка и попыталась сбежать, но под ногами не было замли, и попытки не увенчались успехом.

– Не беспокойтесь, – прокомментировал Инженер, – Вашему физическому телу ничего не угрожает. Хотя какая разница.

Куб, наконец, достиг размеров полуметра. Маша в панике оглядывалась, пытаясь бить руками по призрачным граням, но руки проходили насквозь, не ощущая ни тепла, ни холода, ни электричества.

Куб слегка изменил цвет – и Маша судорожно раскрыла рот, будто вдохнула на полную мощь своих лёгких, а выдохнуть никак не могла.

Ей хотелось запрокинуть голову назад и сипеть подобно воздуху, что уходит из пробитой камеры вовне. Но никакой воздух не выходил – выходили Машины воспоминания. В человеческом языке нет опыта и слов, чтобы назвать ощущения от хищения, пропадания собственного разума или мыслеобразов, что были записаны человеческим существом за всё бесконечное время его существования.

Наконец, через минуту куб закончил свою работу и пропал.

Маша висела в пространстве живая и неповреждённая. Она видела человека напротив, она вдыхала и выдыхала воздух, невесть откуда взявшийся в этом месте. Однако она не могла ничего сказать, раздавленная потерей того, что потерять было никак невозможно. Она чуть ли не физически чувствовала, как в ней, до сих пор цельной как существо, зияла дыра. И эту дыру нельзя было заткнуть, к ней можно было только привыкнуть, как ранее состоятельный человек привыкает жить в коробках от мусора и есть объедки, которые выбросили другие.

– Дорогая, Вы подарили мне сокровище, – высказался, наконец, довольный Инженер, будто рассматривая что-то, что находилось где-то в совершенно другом месте.

Это вывело Машу из ступора.

– Это же ничего не решает, – хрипло и негромко сказала она, – это не спасёт вселенную от разрушения. Это надо было уничтожить, а не перекладывать в другое место!

– Со вселенной я разберусь, – ответил он и исчез.

Маша ещё с полминуты висела на месте, но её будто забыли.

– Эй,  – срывающимся голосом позвала она, наконец.

Инженер появился.

– А, Вы еще здесь, – удивился он и рассмеялся, – ну конечно, куда же Вы денетесь. Хотя мне безразлично – Вы больше не имеете ни малейшего значения.

– Я хочу вернуться домой.

– Ну так возвращайтесь, кто мешает.

Маша замолчала.

– Откуда вы взялись, если знаете о Леттуа Гири и всём том, что случится потом? – наконец, спросила она и, сама того не зная, задела в душе Инженера ностальгическую струнку. Судя по всему, ему долгое время было просто не с кем поговорить.

– Я – один из координаторов проекта Леттуа Гири. Я ещё помню те дни, когда начиналось всё это мракобесие… Проект был очень успешным, Золотой Век человечества будто бы уже наступил, однако Инженерами проекта было допущено и много недоработок, что привели его к провалу.

Во-первых, мы ампутировали у особей проекта способность к вовлечению жизнеформ, которые не относились к проекту.

– Что за вовлечение?

– Вы уже и не вспомните, наверное, Леттуа Гири-то сейчас у меня. Все человеческие существа имеют в своём потенциале возможность чувствовать иные формы жизни. Это естественно для живого существа так же, как мыслить или выносить решения. Представьте, что Вы кушаете пирожное. Вы кусаете его и начинаете ощущать всеми доступными органами степень его мягкости, скользкости, текстуру, запах, вкус… Точно так же человек может взять в свой, метафорически выражаясь, рот других людей – и знать их состояние, мысли, местонахождение, эмоции… Вы находитесь в одном жизненном поле с людьми и чувствуете их так же, как себя.