Послал справку для проезда своим сюда. Но в то же время есть беспокойство, как бы к этому времени не вышла на юге заварушка. Ведь основной удар фашисты постараются совершить на юг – за нефтью. Никто им ее не даст, но в это время здесь могут быть большие бои, а значит, и перевозки, а тогда будет трудно приехать. Я им рекомендую ехать по Волге до Махач-Кала, а далее по железной дороге. Но не знаю, когда начинается пароходное сообщение.

Не знаю, как удастся с семьей прожить в материальном отношении. Стало трудно доставать продукты, а я не могу видеть, когда в семье недостает чего-нибудь. Но как-то люди живут, устраиваются.

Кроме того, беспокойно, чтоб по дороге они не заболели.

У нас большинство семей уже приехало, но многие с потерями по дороге и даже здесь.

Здесь тепло, распустились свежей зеленью деревья. Правда, еще не все. Это говорит, что приближается и время ожесточенных боев на фронте. Должны пойти успешно для нас. Подготовились мы за зиму здорово.

Насчет посылки ни черта нельзя сделать. Плохо.

Скоро майский праздник – думаю встретить где-нибудь на лужайке.

Май–июнь должны будут показать начало развязки войны. Без сомнения, победа наша обеспечена и крепко подготовлена. Но фашисты могут применить еще всякие пакости, хотя бы даже химию, поэтому нужно быть готовым ко всему.

Все зависит от человека на любой работе, от его умения, любви к делу. Можно из самой пустяковой работы сделать интересное дело, если оно тебе нравится. А многие имеют способность самое увлекательное дело замораживать, делать из него нудную и скучную обывательщину.

У нас весна во всю – грозы, зеленая трава, цветы, распустились все деревья – красота.

Меня назначают в части действующей армии на фронт, куда я должен буду поехать через 3–5 дней. Я сегодня только вернулся сюда от большого начальства, и мне предложили должность заместителя командира бригады – здесь же, недалеко. Через несколько дней придет утверждение из Москвы, и я выеду. Очень мудро сделано, что наиболее опытных стариков приберегли для настоящего, решительного удара. Ведь я еду не один.

Воевать мне нужно, – ведь не зря я всю жизнь военный, не зря учился и приобретал опыт. Кроме того, есть целый ряд привходящих моментов личного характера, настойчиво требующих доказать еще раз – в который уже? – свою преданность Родине.

А кроме того, я так люблю Ядвигу, Вовку, так люблю жизнь и нашу прекрасную страну, что для защиты всего этого, наиболее мне дорогого в жизни, с радостью пойду куда угодно.

Большая любовь рождает и большое самопожертвование. А страха я не знаю.

И сам бил, и меня били достаточно долго. Привык.

Понятно, не еду помирать. Наоборот, я еду завоевывать жизнь для всех нас, а для себя уж в первую очередь. Еду для того, чтобы приложить весь свой колоссальный опыт двух войн и большие знания, чтобы истребить как можно больше фашистской нечисти и спасти и выручить в тяжелые минуты наших прекрасных советских людей – бойцов. В бою толкового командира всегда видно, и весь народ невольно к нему тянется, а это делает часть стойкой и надежной.

А меня в боях народ всегда любил и мне верил, больше, чем в мирное время.

Понятно, большую роль играет удача, но, думаю, она не подведет меня и в эту войну.

Физически я чувствую себя очень хорошо, а морально – спокойно.

Жаль, если Ванда с Вовкой не успеют приехать. Я думаю, они уже в дороге. Очень хочется с Вовкой повидаться и поговорить. Хотя лучше бы им сюда не ехать, а к Оле. Послал несколько писем на Сталинград и Астрахань, но не знаю, получит ли их Ванда.