«Сатировцы» получили в свои владения прекрасный комплекс. К старому зданию с куполом был пристроен новый корпус для артистических, оборудован наверху репетиционный зал, полы вестибюля покрыли мраморной брекчией, на северном фасаде установили надпись «Театр сатиры», архитектор Степанов украсил фасад четырьмя раскрашенными масками. По настоянию руководства театра вверху под куполом удалось «подвесить» малый зал с открытой сценической площадкой, который использовался как репетиционный.

Обновленный зал Театра сатиры вмещал 1200 мест, имел вид единого амфитеатра, разделенного на относительно пологий партер в 14 рядов и крутой амфитеатр, полукругом огибающий зал. Сцена широким порталом была раскрыта на его пространстве и имела современное технологическое оборудование. На то время это был один из самых комфортабельных театральных залов. Правда, были у театра и свои минусы: затесненные площади фойе и буфета. Но это были уже мелочи.

Первый спектакль на новой сцене прошел 3 ноября в пять часов вечера. Специально для строителей «сатировцы» показали спектакль «Женский монастырь». После этого «сатировцы» в течение десяти дней обживали новое здание. В те дни спектакли на его сцене не шли, а велись только репетиции нового спектакля «Теркин на том свете».

Новый сезон в Театре сатиры открылся 14 ноября. Давали «Клопа», где Миронов играл Присыпкина. На следующий день «Клопа» играли снова. Затем в течение четырех вечеров (16—17-го, 19—20-го) демонстрировался спектакль-мюзикл «Женский монастырь». 21–22 ноября снова дважды показали «Клопа», 23-го и 26-го опять шел «Женский монастырь», 27-го – «Проделки Скапена», 28-го и 29-го – «Женский монастырь», 30-го – «Клоп».

С «Клопа» начался для Миронова и декабрь – он играл его 5-го, причем утром и вечером. Затем три дня (6-го, 8-го и 9-го) шел «Женский монастырь», 12-го – «Проделки Скапена», 13-го и 14-го – «Женский монастырь», 15-го – «Клоп», 17-го – «Женский монастырь», 18-го – «Проделки Скапена», 19—20-го – «Женский монастырь», 22-го – «Клоп».

24 декабря Миронов вернулся на съемочную площадку «Берегись автомобиля». В тот день в 3-м павильоне начали снимать «квартиру Семицветова». Сняли ночной эпизод: Дима встает с постели по малой нужде, а заодно смотрит в окно, проверяя, на месте ли его «Волга». Во второй половине дня должны были снимать следующие эпизоды в этой же декорации, но не успели – слишком долго декораторы переклеивали обои.

Отснявшись у Рязанова, Миронов домой не уехал. В половине восьмого вечера он пришел в коллектор 7-го павильона, чтобы пройти кинопробы в новую картину. Речь идет о фильме Ирины Поволоцкой и Михаила Садковича «Мы – марсиане» (в прокате – «Таинственная стена»). Сняться в нем Миронову очень хотелось: во-первых, сценарий принадлежал перу его школьного приятеля Александра Червинского, во-вторых, Миронову была предложена необычная роль – сержанта Советской Армии Валентина Карпухина. Кроме этого, привлекал и сам жанр картины – научно-фантастический. Речь в фильме шла о некой туманной наэлектризованной стене, появившейся в тайге и вызывающей у людей видения из прошлого.

В тот день вместе с Мироновым пробы проходили Михаил Козаков и Татьяна Лаврова.

25 декабря Миронов снимался в «Берегись автомобиля». В тот день съемки в декорации «квартира Семицветовых» продолжились. Сняли сцену, где Дима в панике прибегает домой и сообщает, что у него сегодня на работе был следователь. Его тесть злорадно замечает: «Тебя посодють! А ты не воруй!» К слову, появление Анатолия Папанова на съемочной площадке могло и не состояться, поскольку худсовет объединения… его забраковал. После того, как был просмотрен отснятый летом материал, худсовет решил, что Папанов явно выпадает из коллектива, нарушает стилистику и целостность фильма. Рязанов стоял на пороге того, чтобы заменить актера другим исполнителем. Что его удержало от этого шага, неизвестно, однако Папанов в фильме остался. И слава богу! Эту роль лучше него вряд ли бы кто сыграл.