– Ладно. Тайно если… ну, имение велико, найдёте место.

– Найдём, – кивнул Фредди. – Ты сейчас в Большой Дом?

– Да, надо посмотреть, что там Сэмми наломал.

– Хорошо. Я к Стефу зайду и скот проверю.

От Джонатана парни сразу пошли к себе в сенной. И там Эркин развернул на сене свой свёрток.

– Ну вот, – улыбнулся он. – Обошлось без вычетов. Держи.

Он быстро поделил деньги пополам. Андрей кивнул и взял свою пачку. Достали из мешков узелки с деньгами, уложили, завязали, оставив в бумажниках мелочь. Андрей взвесил на ладони свой свёрток.

– А что? Хоть не зря корячились. Но с перцем ты здорово придумал. Мне и в голову не пришло…

– Парень один, – Эркин негромко рассмеялся, – в Бифпите плакался, что под расчёт с него за каждую тряпку вычли. Ну, я и чухнулся.

– Сам покупал?

– Зачем? Одному сверху на стакан обещал, тот пулей и слетал.

– Местный?

– Не дурак же я. Шакал безродный. Он для всех на посылках за выпивку.

Андрей рассмеялся.

– Здоровско получилось. Фредди аж обалдел.

– Обошлось, и хорошо. И хватит об этом. Теперь мне ещё с Фредди одно дело уладить успеть. И всё.

– Ладно. Шумнёшь, когда, и я остальных на себя возьму.

– Трёпом?

– А что? Можно и трёпом, но я получше придумал. Играть сядем. Стеф в блэк-джек умеет. Должен уметь.

– Смотри, накостыляет тебе Фредди.

– Я аккуратненько.

Они убрали деньги, переглянулись.

– Ну что? Пойдём, Сэмми поможем?

– Давай. Ломать не строить, – кивнул Андрей. – Не надорвёмся.

Когда они вышли во двор, там было уже пусто. Не так много людей в имении, чтоб днём кто-нибудь без дела болтался. Даже мелюзги не видно. Из развалин Большого Дома доносились удары топора. На этот шум они и пошли.

Сэмми отдирал панели тёмного дерева от стен одной из комнат.

– А, парни, – он опустил топор и выпрямился, утирая рукавом лицо. – Ну, как у вас? Обошлось?

– Да, всё в порядке, – Андрей огляделся. – Это что ж раньше было?

– А хрен его знает. Масса Джонатан кабинетом называет. Сказал, чтоб если бумаги какие или книги найдутся, то чтоб ему показали. А эти дурынды в сарай потом снести. Они вон целые все. Только те три с угла чуток обгорели.

– Ну, давай, – усмехнулся Эркин. – Топоры-то ещё где?

– Лом возьми и отжимай. У тебя силы много. А ты, парень, рамы посмотри. Вроде, в дело ещё пойдут.

Какое-то время работали молча, сосредоточенно.

– Мебель-то выбрали уже?

– Ну да, – Сэмми, крякнув, оторвал очередную панель. – Что поцелее и получше, масса Джонатан к себе в дом перенёс. Ну, и нам перепало. Вы не подумайте, чего-то такого, он сам брать разрешил. Так что… кровать там себе сделать, стол. Всем дал.

– И вычтет под расчёт? – ухмыльнулся Андрей.

– А как же! Мне дармового не надо, дармовое завсегда отобрать могут, – Сэмми усмехнулся. – Я, весной когда шатался, работу искал, то чтоб с домом. Чтоб надолго осесть.

– Понятно, – кивнул Эркин. – С весны здесь?

– Я первым пришёл. Сам. Болтали об этом месте, что стреляют, дескать, не спрашивая.

– А ты не побоялся? – Андрей осторожно вынул раму из оконного проёма. – Ну, вот. Тут только стёкла вставить.

– Со стёклами хреново, – вздохнул Сэмми. – Все осколки на счёт. Окна когда в выгородках делали, так под стёкла подгоняли.

– Заметно, – кивнул Андрей, переходя к следующему окну.

– Да, под сапогами не хрустит, – улыбнулся Эркин.

– Всё до осколочка подобрали, – кивнул Сэмми. – И черепки, ну, от посуды, тоже.

– А их-то куда?

– А масса Фредди всю мелочь стеклянную, ну, и черепки с цементом намешал и птичник обмазал от крыс. Чтоб не наглели.

– Здоровско! – восхитился Андрей.

– А комнату для наказаний напоследок оставили? – усмехнулся Эркин.

– Вспомнил! – заржал Сэмми. – Её ещё до меня расшарашили. Я, когда ходил, приду в имение какое и первым делом барак и эту комнату смотрю. Кольца, цепи на месте, плети валяются… я сразу ухожу. Тут жизни не будет. А сюда пришёл… В бараке ни одного кольца нет, с мясом выдернуты, не вставишь. А по дыркам если смотреть, то на каждого заготовлено было. Я в Большой Дом, – гудел своим низким глубоким голосом Сэмми, – ну, комнату эту, камеру для битья, смотреть. Расшарашена подчистую. И не впопыхах разломана, а вот как мы сейчас. Ни цепей тоже, ни плетей с дубинками, ну, говорю, подчистую. Ну, думаю, здесь нужно пробовать.