…Эркин оборвал воспоминание и прислушался. Где там Алиса? Слишком тихо. Он открыл глаза, осмотрелся. Вон она, сидит на подоконнике и смотрит в окно. Она, видно, почувствовала его взгляд, обернулась было, но тут же опять уставилась в окно. Ну и хорошо. Эркин осторожно попробовал размять правую руку. Плечо, конечно, болит, но двигать рукой уже можно. Попробовал опереться на правый локоть и крякнул от уколовшей в плечо боли. Снова лёг, напряг и распустил мышцы. Тело болело, но слушалось. Он откинул одеяло, чтоб не мешало, и занялся уже всерьёз. А то совсем суставы задубели. И не сразу заметил, что Алиса уже рядом и внимательно смотрит на него.

– Это ты зачем? – и, так как он не ответил ей, сама решила, – это такая игра, да?

Эркин нерешительно кивнул, натягивая на себя одеяло.

– Я тоже так хочу.

И она явно приготовилась лезть на постель.

– Нет, – почти крикнул он.

Алиса удивлённо смотрела на него.

– Тогда давай в другое играть.

– Нет, – повторил он.

– Со мной никто не хочет играть, – глаза Алисы наполнились слезами. – А маме некогда. Она работает. Ты тоже… то спишь, то тебе больно, то не хочешь…

Да, Женя работает, а он валяется, а если девчонка сейчас заревёт в голос и на её рёв кто-нибудь придёт… Эркин осторожно повернулся на правый бок, оберегая плечо, и теперь их лица почти рядом.

– Я не умею играть, Алиса.

– Как это не умеешь? – её удивление было таким беспредельным, что он улыбнулся. – А во что ты играл, когда был маленьким?

Эркин задумался, припоминая, и честно ответил.

– Не помню. Вроде и не играл.

– Так не бывает, – возразила Алиса. – И я тебя научу. Хочешь?

Он вздохнул: деваться некуда – и ответил.

– Ну, давай.

Что ему ещё остаётся?

К приходу Жени он уже освоил игру в «ласточкин хвостик». Алиса так разыгралась, что не сразу даже заметила мамино возвращение. И Женя, стоя в дверях, смотрела, как Алиса, румяная, с горящими глазами, вкрадчиво приговаривая: «Ласточка, ласточка, ласточкин хвостик», – медленно тянется к нему шлёпнуть его по запястью, а его рука лежит неподвижно, но в последний момент на слове «хвостик» взлетает, и Алискина ладошка натыкается на его жёсткую бугристую ладонь. И, судя по его лицу, он получал не меньшее удовольствие.

Почувствовав взгляд Жени, Эркин поднял на неё глаза, сражу же получил шлепок по запястью, и радостный вопль Алисы: «А я выиграла!» – стал концом игры. И Женя быстро улыбнулась ему, успокаивая.

– Так, а пообедать вы, конечно, забыли.

Женя говорила нарочито строго, и он в первый момент было напрягся, но видя её улыбку ответно улыбнулся и ответил так же подчеркнуто виновато.

– Заигрались.

– А я сегодня рано закончила, – говорила Женя, одновременно целуя Алису, быстро переодеваясь за дверцей шкафа, накрывая на стол и поправляя ему одеяло. – Что-то совсем работы не было, и нас отпустили, но обещали оплатить полный день.

– Мам, а сегодня русский день, – влезла в её скороговорку Алиса. – Чего ты по-английски говоришь?

– Не чего, а почему, – поправила её Женя. – Потому что Эркин русского языка не знает. А надо говорить на том языке, который все понимают. Или ты знаешь русский? – быстро повернулась она к Эркину.

– Нет, – покачал он головой. – Так, отдельные слова.

– Вот видишь, – это уже Алисе: – Иди мой руки. – И опять ему: – Замучила она тебя?

Эркин неопределённо шевельнул здоровым плечом и, так как она ждала его ответа, попробовал объяснить:

– Непривычно очень. Но не трудно.

Женя кивнула.

Как всегда, с её приходом всё так и кипело вокруг неё, вещи как сами собой летали по воздуху, укладываясь в нужное место, одновременно делалось множество дел, она появлялась и исчезала, и он только моргал, пытаясь уследить за ней.