Нет!

Человек всегда стоял, и будет стоять выше этого. Возможно, этим мы и отличаемся от животных. Вера и надежда в лучшее всегда давали нам сил в трудные минуты. Или это просто инстинкт самосохранения на моральном уровне?

Сейчас, в послевоенное время жизнь в корне изменилась. Это больше не поход за покупками в магазин в субботу, и утренний кофе с газетой на столе. Теперь это выживание на самом сложном уровне. Только, некоторые настолько боятся остаться в дураках, проиграть в карты этому миру, что стараются и из-под одеяла не высовываться. Но есть и те, которые даже в столь трудные времена, не бояться поставить «ва-банк». Таких людей не много и с каждым днем становиться все меньше. Может поэтому в это дело вливается все меньше народа. Но это все равно не останавливает тех, у кого хватает духа выйти наружу за пределы родной шахты. И остаться наедине с процветающим куском грязи, который мы так привыкли называть домом.

Их называли Бродячие псы – люди, посещающие и исследовавшие заброшенные места. И, честно говоря, без них шахты давно бы потерпели фиаско в борьбе за жизнь. Эти смельчаки ежедневно просто рвались наружу, дабы принести домой какую-нибудь мелкую деталь прошлого и заработать себе на хлеб. Были и такие, которые делали это не ради наживы или славы среди женщин. Они делали это для того, чтобы доказать самим себе, что хоть чего-то еще стоят.

Возможно, Виктор был именной из этой породы. Бродячим он стал с самого начала новой эры. Эры, когда люди вернулись под землю. Большинство людей, которые могли называть себя бродячими, уходили не далеко от мест обитания. В основном у каждой шахты было по три или четыре смельчака, которых нанимали для поиска нужных запчастей, деталей, книг, инструментов и всего прочего. Можно сказать, на них держались базары шахт, а от них заводы, а от них и просто население. Но Виктор в их число не входил. У него не было родной шахты, хотя с его опытом могли принять в любую. Он бродил по заброшенному Новошахтинску и иногда спускался вниз, чтобы пополнить запасы.

Он был с отросшей черной щетиной, внушительной комплекции, с басовым голосом. Но люди не боялись его из-за походного рюкзака, а точнее его содержимого. В нем Виктор всегда носил с собой свою маленькую собачку тойтерьера, которую он назвал Юля. Некоторые, даже шутили: «Бродячий пес и его сучка». Она всегда была рядом с ним. Наверное, для того, чтобы он ни сошел с ума. Один. На пустынной земле.

***

Ветки трещали под ногами так сильно, что было даже страшно наступать на них. Представляется, как ходишь по детским костям, и они ломаются под твоим весом. С психикой из-за такого творились страшные вещи. Лично у Виктора в голове то и дело возникали образы смеющегося ребёнка, который за долю секунды сменяется вопящим детским лицом. Почему именно лицом? Да потому что на костлявое тело было страшно смотреть.

Сейчас чувствовалось тоже. Из-за этого становилось дико не по себе. Но Юля чуяла такие вещи от своего хозяина, наверное, для таких моментов она ему и была нужна. Маленькая собачка начала лизать мужику ухо.

Это отвлекло его, насколько могло, и бродячий пес поблагодарил верную суку, почесав за ухом. Террикон уже виднелся за сморщенными, голыми деревьями. Странно это. Куча ненужной земли и гальки выглядела так величественно, что забравшись на неё можно увидеть весь город. Романтично, наверное, часов в пять утра встречать там рассвет с любимым человеком. Не знаю. Да и Виктор не знал. Думаю, ему это было не интересно, как и сам террикон в целом. Но его наличие означало, что пес почти у цели.