– Я уже купил пивасик, стоит в холодильнике, достань.

Давид открыл холодильник, в котором лежал мешок картошки.

Ребята дружно засмеялись.

– Халадильник у нас теперь балкон.

Мелкий стоял в пролете и держал в руках двух литровую бутылку пива.

– Меня кстати Сергей завут.

И протянул Давиду руку.

– Давид, очень приятно.

– Ты что еврей?

– Наполовину.

– На половину не бывает, ты либо еврей либо нет.

– Как сказал один классик «не все евреи – евреи. А иной раз евреем оказывается тот, о ком этого и не подумаешь.»

– Ты сматри. пришел в себя. Рассказывай давай на каких барбитуратах сидишь.

– Серый, отстань от него, Давид мой старый приятель, к тому же все мы любим иногда позависать.

Поев картошки и хорошо запив её пивом, Давид отправился в пустую комнату, с трудом накачав свой матрас, он рухнул на пол и мгновенно уснул. Спал он, крепко не видя снов, но как будто спал в двух местах одновременно.

Мэри рядом не оказалось…

За окном разорвалась звуковая бомба автомобильной сигнализации.

Проснувшись на полу, избиваемый мигренью, Давид, еще долго, исступленно смотрел на, аккуратно застеленную кровать. Мэри ушла, забрав все свои вещи, оставив пустую комнату и недопитую бутылку вермута.

Поднявшись с пола, протирая глаза, он отправился в ванную. Пытаясь смыть страшный сон, окунул голову под прохладную струю воды из под крана, как вдруг услышал голос у двери.

– Ха-ха, ты уже проснулся, не замерз ночью? Мы погнали на работу, ключи еда и пиво на столе.

– Как ты можешь даверять этому наркаману.

– Пошли давай.

Из темной ванной Давид вошел в разрушенный коридор, повсюду валялись доски, кирпичи, мешки и банки с краской. Пройдя на кухню, он увидел стоящую на столе сковородку с картошкой и салом. Рядом лежал ключ и магнит от парадной двери, три сигареты и банка пива.

Есть совсем не хотелось, в голове беспорядочно, друг об друга разбивались мысли. Мэри… мысли про Мэри, не смотря на всю абсурдность и сюрреалистичность ситуации, он все еще думал про неё и больше ни о чем думать не мог.

Долго вертя в руках зажигалку «крикет» он подкурил сигарету и сел на широкий подойник.

Холодный ветер, вихрем поднял с тротуара мусорные пакеты и уже совсем высохшую, примороженную листву. Вздымаясь ввысь, подобно душам умерших, весь этот мусор пытался вырваться из оков огромного города, надеясь, что ветер сможет подкинуть их на небеса. Коричневый, листок каштана уперся в угол окна и напрочь отказывался от дальнейшего путешествия, тут он нашел свое убежище, тут в углу старого, грязного окна. Неожиданно как удар в пах, картинка вокруг стала четкой и ясной. В небе собирались тяжелые тучи, машины нагло рассекали по холодным лужам, обдавая брызгами прохожих. Ноябрь во всей своей красе и мерзости.

Давид соскочил с подоконника, бросив недокуренную сигарету в раковину, схватил висевшую на спинке стула куртку. Стал выкладывать на стол все содержимое карманов. Ключи от дома, разбитый телефон, кошелек, магнитный пропуск на работу и полупустая пачка сигарет.

– Где я, какой сегодня день, год, что со мною происходит.

А в ответ, лишь дождь забарабанил крупной дробью по серым окнам…

Весь день, Давид ходил по разрушенной квартире, подолгу смотрел в окна, нервный – миллиард раз, безрезультатно, пытался включить телефон, курил, смотрел в окно убеждая себя, что он не сошел с ума.

Он не знал, что делать и куда идти, ему было страшно выходить на лестничную площадку и не дай бог спустится ниже и выйти во двор. Едкий дым сигарет щипал его глаза, разбитый телефон так и не включился. Незнакомая квартира и ветер, задувающий в оконную раму: как бы не хотелось, но всё это оставалось реальностью.