Маргарет все так же сидела в своей комнате наверху, и меньше всего полковник хотел принести ей весть, что ее мать умерла, но все же надо было сделать это. Собрав силы, Арчер с большим трудом встал из кресла. Ему вдруг пришла в голову мысль – Неужели так и приходит старость, так теряются силы от одного лишь удара судьбы? А ведь война не выбила его из колеи, когда смерть ходила рядом каждый день. Просто люди, умирающие тогда каждый день вокруг не были для него родными, они проходили мимо сплошным потоком, иногда не задерживаясь даже на день, прежде чем смерть уносила их.

Он поднялся к комнате дочери и встал у двери, все не решаясь постучать. Сквозь дверь он расслышал плач, даже рыдания. Он уже хотел было постучать, но тут внизу зазвонил телефон. Полицейский снял трубку, ответил звонившему, позвал следователя, тот подошел и что-то выслушал, слышно было, как он сказал «Окей» и повесил трубку, после чего крикнул снизу ужасающе громко:

– Мистер Арчер!

Полковник подошел к лестнице:

– Потише, пожалуйста, моя дочь больна.

– Мистер Арчер, у нас есть несколько вопросов именно к ней. К тому же, мы не обыскали ее комнату.

Полковника вдруг охватило какое-то предчувствие, он понял, что нельзя, никак нельзя допустить этого, хотя и сам не мог сказать, почему, и он ответил севшим голосом:

– Я не позволю вам это сделать.

Следователь поднялся по лестнице, ставшей за этот день невероятно скрипучей, и уже негромким голосом, глядя полковнику прямо в глаза, произнес:

– Полковник, выяснилось, что именно она вчера вечером покупала цианид. Зачем, вы не знаете? И поверьте моему опыту, девушки в ее возрасте склонны к суициду из-за любви.

Полковника прошибло холодным потом – потерять еще и дочь в тот же день было бы слишком. Он только согласился.

– Хорошо.

Сказав это, он почувствовал, как холодно стало в доме, как загуляли по нему сквозняки. Да, наверное, это была старость.