Остаться безучастным к такой климатической идиллии никак не мог второгодник из четвёртого «Б». Педагогический коллектив школы, буквально сходивший с ума от его проделок, и родители, давно наплевавшие на невозможное чадо, называли сорванца исключительно словом «гадёныш», иногда вставляя перед ним определение «конченый». Таким образом, имя и фамилию малолетнего негодяя история не сохранила, зато от пересказа его деяний местный люд содрогается до сих пор.

Резонно рассудив, что уроков математики и пения в его жизни будет ещё навалом, белобрысый шалопай посчитал форменным расточительством провести следующие два часа в душном помещении. Благодаря врождённому дару убеждения и костлявым кулачишкам, точно бившим по болевым точкам несговорчивых оппонентов, он весьма доходчиво втолковал однокласснику Кирюше, почему им именно сейчас просто жизненно необходимо отправиться за выстроенные на месте старой дворянской усадьбы гаражи, что граничили с заилившим графским прудом.

Роскошный при кровавом царизме, ныне водоём являл собою жалкое и унылое зрелище. Заросший у берегов камышом и водорослями и на две трети покрытый ряской, он норовил вот-вот превратиться в болото, а позже и вовсе – в топь.

– Короче! – зашептал паразит в самое ухо друга, озираясь по сторонам. Сделал он это специально, чтобы собеседник ощутил причастность к некой огромной тайне. – Идти надо сейчас, пока тепло и предки на работе.

– А ты чего, вот прям плот связал? – недоверчиво заулыбался Кирилл. – Настоящий?

– Нет, блин, игрушечный! Конечно, настоящий! Вчера полдня на это убил. Вымок весь. Аж до соплей, – корабел для наглядности зашмыгал носом. – Ты не веришь мне что ли?

– Не в этом дело, – рыхлый телом хорошист, к тому же происходивший из не совсем русской семьи, явно не хотел сбегать с уроков. – Просто я сегодня утром с математичкой нос к носу столкнулся. Вероника Аркадьевна – падла редкостная. К гадалке не ходи, прогул проставит.

– Чёрт с ней! – подмигнул хулиган. – Подумаешь, велика беда! Ха-ха!! Прогул!!!

– Тебе-то, как всегда, ничего не будет. В худшем случае – отделаешься подзатыльником. А меня, как пить дать, выпорют! – качая кудряшками, упрямился тихоня, приученный к прилежному воспитанию отцовским ремнём.

– Если жопа заболит, придёт на помощь Айболит! – ловко зарифмовал двоечник и тут же перешёл к угрозам. – Или пошли, или фофанов навешаю! Выбирай!

Ладно, – сообразительный Киря глянул на жилистого балбеса, принявшегося яростно разминать средний палец правой руки, и, скрепя сердце, согласился. – Так и быть. Айда.

– Вот и правильно! – победоносно подытожил заводила и повёл слабохарактерного приятеля на вожделенное место.

Взобравшись на утлый плот из разнокалиберных досок, кое-как связанных набухшим в воде шпагатом, мореходы далеко отплыть не сумели, а потому всего лишь чуть промочили ноги. Сущий пустяк, учитывая наличие при себе сменной обуви, без которой ввиду бдительности и рвения дежурного класса в школу не проскочила бы и мышь. Друзья положили промокшие ботинки с носками сушиться на солнце, а в сухих кедах на босу ногу принялись бродить вдоль берега и кидаться камнями по застрявшей в тине не то трубе, не то палке. Толстяк на снайпера явно не тянул. Да и худющий сорвиголова особой меткостью не отличался. Лишь с энной попытки он поразил-таки цель, и предмет перевернулся в воде.

– Ура, попал! – радостно завопил пацан, раскинул в стороны руки и, подражая звуку авиационного двигателя, заложил крутой вираж. – Бж-жжж… Пятый-пятый! Я десятый! Задание геройски выполнено! Бомбардировщик возвращается на аэродром. Как слышно? Приём… Бж-жжж…