Очередная причина, почему Клифф выбрал своим местом проживания лодку, – это цвет внутренности и наружности его дома – белый. Не такой, как снег или свет хирургической лампы на кушетке в стоматологии, но всё же довольно неприятный для глаз. Пейдж и Перси он нравился, поэтому именно они в нём и жили. По краям окон и на стыках углов находились серые вставки, но, когда включался свет, оттенки практически не различались. Перси готовил еду, а Пейдж убирала дом. Она уже через неделю поняла, что её обязанность – это пытка. Перси всегда был грязный. Нет, мылся он каждый день, соблюдал личную гигиену, но вот одежда… Она и была основной проблемой, о которой Пейдж неоднократно говорила. Перси мог просто выехать в магазин, находящийся в нескольких минутах езды, если вообще не в секундах, и вернуться как после военной компании близ пустыни Сахара. Почти вся одежда, будь то штаны, рубашка или футболка – имела различные дефекты. Может, тело Перси стоило обматывать пищевой пленкой перед выходом, тогда было бы возможно сохранить его предметы гардероба чистыми хотя бы первые два часа.

Пейдж уже достала два бокала, решив, что пить прямо из бутылки неэтично. Тем временем парень уже спустился на первый этаж, надев первые попавшие в поле зрения вещи. Пейдж показалось, что это её штаны. Перси понимал, что ей не показалось.

– Так. Ещё раз – заново, медленно и подробно. Кого ты там встретил и почему она нам подходит? – усаживаясь за стол, проговорила Пейдж, окончательно «раскачавшись» и начиная «дегустировать» виски.

– Я уже всё тебе объяснил. У неё нет работы, а деньги рано или поздно закончатся. Идеальный кандидат.

– Перси, если бы мы набирали людей по таким критериям, я уверена, уже бы давно все сидели за решеткой. Ты делаешь выводы о человеке, зная его буквально десять минут. Значения не имеет, кто там у неё умер или на какой машине она ездит. Лет ей вообще сколько?

– Не знаю, но выглядит не старше двадцати. Да и суть не в её машине, Пейдж… Она просто другая, очень сильно отличается ото всех, кого ты приводила.

– А, извини, не у всех моих знакомых умирают близкие и не все они водят старые вёдра. Что ты в ней такого увидел? – проговорила Пейдж, опустошая бокал сильнее с каждым новым предложением Перси.

– Себя. Я увидел в ней себя. Мы знакомы пару минут и я ничего о ней не знаю, но ощущение, будто общаемся всю жизнь.

– Что? О господи, я даже говорить ничего не буду. Дурак ты, Миллер.

– Так что скажешь? Возьмём её? – Перси очень хотел сделать умоляющий взгляд, но получилась только эмоция под названием «на мою ногу упал молоток». – Завтра попросил приехать в мастерскую. Не хочешь со мной?

– Не знаю… И не смотри на меня так!

– Пейдж, просто доверься мне. Сейчас я точно уверен, что делаю. Я всегда так говорю, но это исключительный случай!

– Да у тебя все случаи такие. Знаешь… Можешь, наверное, предложить ей работу, заодно посмотришь, как она отреагирует на это. На следующей неделе очень много заказов – вчетвером будем с утра до ночи руль крутить… А вот впятером вполне до вечера должны управиться, – такая милость была озвучена через силу: Пейдж согласилась лишь ради того, чтобы увидеть конечный результат.

– Я ТЕБЯ ОБОЖАЮ!

– Да-да… Иди уже спать.

Перси так и поступил, но перед уходом на второй этаж он сжал Пейдж в объятиях так сильно, как только мог. Это всё же вызвало улыбку на лице девушки.

***

В мастерской, принадлежность к которой Перси указал чуть ранее, действительно хорошо ремонтировали автомобили, но ещё лучше там справлялись с отмыванием денег. Владельцу было на руку иметь небольшой пассивный доход практически за молчание… Кто же будет от такого отказываться?