– Есть такое выражение: жить не по средствам. Это когда обстановка – так себе, а ты на ее фоне смотришься королевой!

«Ну да, среди королев уроды тоже иногда встречаются, так что ни капли лжи в моих словах нет».

– Что значит – «так себе»? Мое болото, между прочим, одно из лучших в округе!

«Как же с вами сложно, мадам. Что ни скажешь – все поперек. С такой-то внешностью могла бы быть чуть посговорчивей. Или власть любых портит? Ладно, попробуем другой подход».

– А я говорю, обстановочку можно было бы и приукрасить! – Александр повысил голос. – Вот представь: тут молочного туману напустить с переливами, здесь лилии высадить, там – фонтан. И русалок вокруг него на потеху танцевать заставить.

– Русалок, этих бездельниц? А что, мысль здравая, а то сидишь колодой в своей тоске несусветной… Хорошо, коли леший заглянет, одно развлечение – в картишки с ним перекинуться. Но ведь обленился, черт лесной, все у него дела неотложные. За месяц только один раз вчера и навестил, проклятущий.

– Потому и заходит редко, что ничего у тебя не меняется. А как прослышит, что здесь творится, сразу прибежит. Мужики – они такие, по себе знаю.

Еремеев вошел в раж. Желание выйти от кикиморы живым и максимально невредимым добавило красноречия и отогнало страх. А вот Радим так и стоял, застыв на месте, не в силах даже пошевелиться.

– Кто ж ему, милок, обскажет, чего у меня в болоте творится? Мои-то двух слов нормально не свяжут, а мне гордость девичья не позволит.

«Девичья? Я, конечно, не раз о старых девах слышал, но тут вообще случай запущенный запредельно. У такой наверняка бо-о-ольшие проблемы с хорошим настроением».

– А мы на что? Сходим и в красках все обрисуем.

– Не-э-э, так не пойдет. Я вчерась пятерых путников в карты выиграла. Он, – бабка указала на онемевшего Радима, – четвертый, ты пятый. С каких это пор я добычу из рук выпускать стану?

– Прошу прощения, госпожа, но ради выгоды иногда лучше пожертвовать малым, чтобы получить большое.

– Чего? Как это? – не поняла ни слова хозяйка болота. Когда кикимора хмурила брови, ее крючковатый нос еще сильнее загибался, едва не упираясь в рот.

– Посуди сама: чем чаще будет наведываться леший, тем чаще можно выиграть у него в карты, тем больше путников забредет на этот остров. Или я не прав?

– Прав-то ты прав, соколик, но уж больно гладко стелешь. Я тебя отпущу, а ты удерешь. Не верю, что станешь лешего по лесу искать. И ничего ему не донесешь. А я буду, как последняя дура, сидеть тут посреди тумана, пялиться на пляшущих русалок и ждать у фонтана неизвестно чего.

«А ума ей не занимать. Видать, дух болотный не всем мозги дурманит. Как выкручиваться, леший ее забери?!»

– А зачем его искать? Сама говоришь, что добычу из рук не выпускаешь. Вот представь: леший узнает, что сразу двое от тебя вышли невредимыми. Разве он не удивится?

– Знамо дело, удивится. – Старуха закивала головой.

– Наверняка захочет расспросить, почему так случилось?

– Он мужик любопытный, непременно выпытает!

«Уж не от слова ли «пытать»? – промелькнуло в голове Никиты. – Ладно, до встречи с лешим еще дожить надо. А сейчас пора ей небольшую ложку дегтя в бочку меда добавить. Радим говорил, нежить магов побаивается. Попробую проверить, так ли это».

– Вот тут я ему и скажу, что милосердная госпожа занята изменением облика своей резиденции. И ей не до нас – простого мага и его слуги.

– Милосердная – это какая такая? – снова насторожилась кикимора, пропустив мимо ушей упоминание мага.

– Милая сердцу, – поспешил объяснить Еремеев, а про себя мысленно добавил крылатую фразу: «Кому и кобыла невеста». – Такие обычно дела добрые делают.