– Почему крепкий, здоровый человек так неожиданно покинул бренный мир? – в который раз задал он себе этот вопрос. – Почему?

Загадочная смерть отца не давала ему покоя. Царица-мать, пережившая мужа на несколько лет, не позволила произвести вскрытие сразу. А по прошествии времени, никто из эскулапов не решился тревожить покой усопшего царя. Боязнь проклятия мертвых так пугала всех, что люди готовы были проститься с жизнью моментально, чтобы не переживать ужасы, предреченные вдовствующей царицей.

– Ужасы, – усмехнулся Артаксеркс. – Мы все чего-то боимся. Мы всегда чего-то боимся. Даже самый бесстрашный человек бывает трусом. Я боюсь потерять любовь, – он провел ладонью по лицу и улыбнулся. – Но вначале, я должен познать ее, а потом… Потом мы умрем в один день, потому что не сможем расстаться никогда.

Артаксеркс остановился, скрестил на груди руки, прищурился.

– Почему мне пришла в голову мысль о смерти? Я молод, полон сил. Мне только пятьдесят… – холодный пот выступил на его лбу. – Мне столько же, сколько было отцу, когда он… Нет, это ничего не значит. Совершенно ничего.

Артаксеркс пошел вперед. Он распахнул витые бронзовые ворота и шагнул в сад. Благоухание ночных цветов, пение птичек, журчание воды переместили царя в другой мир. Голос Ланы позвал его за собой. Артаксеркс спустился в бассейн, на поверхности которого плавали цветочные лепестки и свечи в разноцветных сосудах. Лана спустилась в чашу бассейна с другой стороны. Их разделял круглый зеркальный стол с изысканными яствами.

– Мой первый тост за вас, мой господин! Пусть солнца свет всегда сияет на твоем челе. Будь мудрым. Истину своей сестрою назови и не сворачивай с ее пути прямого. А я твоей подругой верной быть готова на века…

Фонтаны водных струй взлетели вверх, рассыпались на миллионы светящихся капель. Терпкость вина. Сладость поцелуя. Музыка, льющаяся с небес, сливается с музыкой его души, ее души, их душ, вызывая восторг и ликование.

– Ла-на…

– Ар-так-серкс…

Для торжественной коронации Ланы была изготовлена алмазная корона, сделан трон из красного дерева, соткано одеяние из золотых нитей.

– Не слишком ли это вызывающе? – покачал головой Аман, разглядывая Лану.

– Не слишком, – ответил царь, любуясь своей женой.

Лана была похожа на статуэтку из слоновой кости, завернутую в золотую ткань. Но никакой наряд не мог затмить внутренней красоты и сдержанной гордости девушки-дикарки, дочери вождя кочевого племени, сдавшегося Артаксерксу без боя. В знак признательности и восхищения великим царем Артаксерксом вождь предложил ему взять в свой гарем любую из его пятнадцати дочерей. Царь выбрал Лану. Она привлекла его внимание своей смешной неуклюжей детскостью, своей некрасивостью и непохожестью на остальных. Она не пыталась понравиться великому Артаксерксу, наоборот, она желала его разочаровать, тем самым, очаровав его еще сильнее.

В их первую встречу, там в горах, Лана была одета по-мужски. Мохнатая куртка перехвачена толстым кожаным ремнем, за которым торчит рукоятка кинжала. За плечами лук со стрелами. Волосы – львиная грива со множеством орлиных перьев. Дикарка. Фурия. Глаза горят. Рот искривлен в усмешке. Не ожидала, что выберут ее, вздрогнула, побледнела. Медленно-медленно вынула из волос перья, отдала отцу. Опустилась на колено, протянула лук со стрелами. Кинжал прижала к губам.

– Оставь себе, – разрешил вождь.

– Прощай, отец, – прошептала одними губами. – Вы еще услышите обо мне.

Метнулась к стоящему рядом коню, вскочила в седло, умчалась прочь. Молниеносно. Артаксеркс растерянно посмотрел на вождя.