Алмазная лилия Марианна Красовская
1. 1. Лиля Крышка
Меня зовут Лиля. Как Лиля Брик, только не Брик, а Горшкова. Замечательно звучит, правда? Лилия Горшкова. Примерно так же круто, как Изабелла Тяпкина или Эмилия Сидорова.
Ничего не поделаешь, мама - большая поклонница Маяковского. Наверное, она надеялась, что я стану немного Брик. Но фамилия все же перевесила. Поэтому я - Крышка. Так меня в школе прозвали. Горшок - Кастрюля - Крышка, логику улавливаете? Ну, и ещё потому, что я неуклюжая. В любом деле - мне крышка.
Не красавица - что есть, то есть. Обыкновенная среднестатистическая девушка (или уже женщина?) почти уже тридцати лет. Живу с мамой в хрущевке, работаю в библиотеке, потому что мозгов особых тоже нет. Талантов нет, талии нет, красивых голубых глаз нет, обаяния нет. Короче, не веселая у меня жизнь, если честно. Всего и достоинств, что волосы густые, мягкие, цвета выбеленной солнцем соломы да грудь четвёртого размера. Но поскольку последняя идёт в комплекте со складками на боках и целлюлитом на попе - так себе достижение, если честно.
Волосы у меня от мамы. Она-то красавица и умница, не то, что я. Высокая, стройная, да еще и главбух на большом заводе. Она ценный специалист, меня вот в библиотеку на заводе пристроила, потому что мы обе понимаем, что институт-то я закончила, но вот технарь из меня - как из литровой банки ваза. То есть работать могу, а вот эстетики никакой.
В принципе, я не жалуюсь. Бывает и хуже. Наверное.
Ну подумаешь, отношений никогда не было и с мамой живу! Зато здоровье у меня железное и кот красивый.
В библиотеке невкусно пахнет бумажной пылью, надо переписывать на карточки пришедшие сегодня технические журналы, а мне хочется читать любовный роман, тайно пронесенный через проходные, или торчать в инстаграмме, разглядывая фотографии одноклассников с моря. Я-то на море ни разу не была, куда мне с зарплаты библиотекаря. Мама у меня могла бы позволить себе, но она трудоголик, ей даже в выходные звонят постоянно, а она и рада.
А море красивое. Голубое. Фотошоп, наверное. Я же видела водохранилище у нас в области. Оно почти как море, только пресное. Никакое оно не голубое, обычная мутная коричнево-серая вода, как в речке. Как вся моя жизнь.
Мама всегда ругается, когда я ною, а я даже не представляю, как ей объяснить, что жизнь у меня одна, и я ничего в ней не видела. Она-то и на море была, и за границей пару раз. И ребенка вон родила, пусть и без мужа - курортный роман у неё был. А я даже этого лишена, хотя все мои одноклассницы уже сходили замуж, некоторые и не один раз. Вот бы и мне на море... и курортный роман! Чтобы хоть узнать, что это такое - любовь. В книжках все красиво. Он смотрит на нее пристально и жадно, а у нее колени слабеют и бабочки в животе. Эх!
У меня вот колени только один раз в жизни слабели: когда физкультурник требовал, чтобы я через козла прыгала. Который мне ростом по шею. Я что тогда самая мелкая в классе была, что сейчас - метр с кепкой в прыжке. А козла я тогда опрокинула и руку вывихнула, поэтому больше меня на физкультуре не трогали.
- Лиля, вот ещё КШП[1] пришли, - плюхнула передо мной на стойку пачку журналов Ната, наш курьер. - Мне есть что в цеха отнести?
- Нет, Наточка, - я наверное ужасно покраснела. - Я пока не разложила. Ну вот как раз кузнечное производство внесу в базу и тебе сообщу.
- Ладно, - согласилась Ната, усаживаясь на стул. - Чайку налей тогда, убегалась я.
- Сама налей, - буркнула я. - Сидишь же рядом.
Ната не обиделась. Чайник, действительно, был ближе к ней, чем ко мне.
- А сахар есть? А печенье?
- Сама же знаешь, что нет, - вздохнула я. - Я на диете. И так работа сидячая, с печеньем я ещё больше растолстею.
- По-моему, ты вообще воздухом питаешься, - укорила меня стройная, как лань, подруга. - К диетологу сходи, а еще лучше - к эндокринологу.
- Ага, уже бегу, - фыркнула я. - У нас в поликлинике таких врачей сто лет как нет. А платно, знаешь, дороговато.
- Это да, - вздохнула Ната, извлекая из своего рюкзака шоколадку и соблазнительно шурша фольгой. - На наши зарплаты нужно с детства вести здоровый образ жизни. Помереть дешевле, чем заболеть.
- Ты цены на места на кладбище видела? - возразила я. - Не дешевле.
Мы с мамой пару лет назад хоронили деда, знаем. Поэтому я в своих словах уверена.
- Ладно, я помчалась, - наконец, отставила чашку Наточка. - Мне надо в кузницу договор отнести и в КБ [2] рекламные буклеты. Ты тут не кисни, ага?
Я пожала плечами. Не кисну. У меня книга есть. Про любовь.
===
Первое, что меня удивило и изрядно напугало, когда я пришла домой - дверь была закрыта изнутри. Это значило, что мама уже дома. Она никогда не приходила с работы раньше меня. Неужели что-то случилось? Заболела?
Я забарабанила в дверь сначала костяшками пальцев, потом ключами, потом ногой - звонок у нас никогда не работал, да он и не нужен, если есть домофон.
- Ну чего долбишься? - недовольно сказала мама, открывая мне дверь. - Весь подъезд слышал!
Я с облегчением убедилась, что на вид она в полном порядке, даже лучше, чем обычно: при макияже и в нарядной блузке. Ой!
Вторым шоком стали ботинки. Мужские ботинки размера этак сорок пятого. По внешнему виду - байкерские, тяжёлые, с квадратным носом и мощным каблуком. Ой!
- Мам, у тебя свидание? - испуганным шепотом спросила я. - Мне надо погулять?
- Не выдумывай, Лилия, какие в моем возрасте свидания? - строго ответила мама. - И вообще, я бы позвонила, предупредила.
- У нас гости? - ничего не понимала я, скидывая туфли и засовывая ноги в пушистые розовые тапочки.
- Ага. Проходи на кухню.
Я и прошла. На нашей крошечной кухне на крошечном табурете за крошечным обеденным столом сидел массивный, словно шкаф, мужчина. С бородой. Нет, первое впечатление обманчиво. Это не шкаф. Скорее, комод. Потому что вширь и ввысь он примерно одинаковых габаритов.
Когда-то я спрашивала маму, кто был мой отец. Давно. Ещё в детстве. Она сказала - какая к черту разница, если его в нашей жизни нет? Ну, он красивый был. Обаятельный. Весёлый.
Что сказать: никакого обаяния и уж тем более веселья я В ЭТОМ не видела. Скорее, он был пугающим. И чёрный классический костюм на нем смотрелся нелепо, ему бы больше кольчуга подошла. И топор. Или молот. Что мама вообще в этом гноме нашла?
Потому что я как-то сразу поняла, откуда у меня маленький рост и плотное телосложение. В папу, чтоб его!
- Ну здравствуй, - холодно поприветствовала я блудного родителя. - Чего припёрся?
- Лиля! - придушенно ахнула мама за спиной.
- Что "Лиля"? Зачем ты вообще пустила ЭТО в наш дом?
- Генрих - твой отец!
- Я догадалась. Стоп, что? Какой к черту Генрих? Я Владимировна!
- Ну... Лилия Генриховна звучало как-то слишком пафосно, - растерянно ответила мама, вдруг потеряв всю уверенность. - Лилия Владимировна красивее. И потом, я не думала, что Генрих вообще нас когда-нибудь найдет!
- Как видишь, он проявил чудеса дедукции. Ты что, ему моего чая заварила? - я с возмущением принюхалась и заглянула в свою любимую большую чашку, которая теперь стояла перед ЭТИМ. - Как ты могла!
- Генрих любит чай...
- Мама!.. А хотя ладно. Разбирайся с ним без меня. Я пойду погуляю лучше.
- Стоять! - рявкнул ЭТОТ басом. - Сидеть!
Я вообще-то девушка порядочная и воспитанная, но сейчас, глядя в наглые серые глаза, членораздельно и громко произнесла, куда ему следует пойти. Да-да, именно туда, где побывала моя мать, когда мной забеременела. Да, матом.
- Лиля!
- И ты тоже... иди, - послать матом мать все же язык не поворачивался.
- Лиля, да послушай же! Генрих приехал за нами! Мы... будем жить с ним.
Я с искренним изумлением посмотрела на мать. Она что, свихнулась? Ей всего сорок восемь, рановато для маразма.
- Девочка...
- Слушай, папаша, ты не понял? - ух, Лиля разозлилась. - Тебе объяснить на пальцах, куда я тебя послала?
Он вдруг загоготал, хлопая огромной ладонью по столу, который жалобно затрещал, и осклабился.
- Моя девочка, никаких сомнений! Алла, выйди.
Мама быстро закивала и исчезла, предательница. Я скрестила руки на груди, оперлась спиной на косяк двери и выжидающе на него уставилась. Ну давай, поведай мне душещипательную байку, как ты годами нас искал и наконец нашёл.
- Лилия, ты мой единственный ребёнок, - пробасил "гном".
- Допустим.
- Других у меня не будет. Все, отгулялся.
- Импотенто? - сочувственно покивала я и, увидев недоумение на его лице, пояснила. - Бобик сдох? Не стоит?
- А, ты об этом. Стоит. Но после сильного облучения я бесплоден.
- И ты вспомнил, что есть я?
- Ну, не то, чтобы вспомнил, - скривился Генрих. - Я понятия не имел, что у меня есть ребёнок. Мы с твоей матерью только однажды и виделись. Ну, не в том смысле однажды, что однажды...
- Избавь меня от подробностей! - выставила ладони вперёд я. - Я поняла. Вы больше не встречались. После того краткого романа.
- Угу, так и есть. Я и забыл про неё.
Я поджала губы. Нет бы про вечную любовь заливал!
- Я с тобой честен! - напомнил этот. - И вообще я бы сына предпочёл. Но что родилось, то родилось.
- А чего от нас хочешь? - мне начинал нравиться этот чувак.
- Наследница моя ты. Я богатый. Очень. Честно.
- Чем докажешь?
Он, мрачно глядя на меня, вытащил из кармана замшевый мешочек и вытряхнул из него... мама дорогая! горсть прозрачных сверкающих камней, самый крупный из которых был величиной с перепелиное яйцо.
