Мир нашла себе отныне.
Зреть не в силах той грозы,
Попыталась отразить:
Ветви вскинув, заметалась,
Позабыв свою усталость.
Захотела сильной быть —
Реку силилась закрыть.
Но стихия усмехнулась:
«Легкомысленная дурость…
Лишнее посмела брать?
Поделом же, будешь знать!»
Не на шутку разразилась
В тот же миг гроза. Носилась
За раскатами вокруг,
Образуя страшный круг.
Ветви тонкие ломались
И без листьев оставались.
Не о схватке равной речь…
Ствол сумела уберечь.
Фурия обратно скрылась,
Небо снова прояснилось.
А для ивы молодой
Боль тянулась чередой.
Но недели пробегали,
Листья снова вырастали.
Жизнь из веток не убыла —
Речка чуткость проявила.
Корни дерева питались,
От воды не отдаляясь.
На поправку быстро шла
Та, что жертву принесла.
Ива силы восстановит,
Ветки ввысь свои настроит.
Бурный водяной поток
Мчится дальше на восток.
10.07.2018
Веронике
Вольные рассуждения по следам дружеской переписки на тему быта и того, что за ним кроется.
Прожито, прочувствовано.
1
После мирной вечерней прогулки
По домам расходиться пора.
Обе молча стояли. Вздохнула,
Что-то вспомнив внезапно, одна.
И, помедлив, сказала негромко:
– На ночь глядя мне труд предстоит —
В мойке горка немытой посуды
К моему возвращенью стоит.
А вторая слегка улыбнулась:
– Мыть посуду я, право, люблю.
В час такой торопиться не нужно —
Я на кухне тихонько пою.
Со стола прибираю неспешно
И, горячую воду включив,
Кран верчу – добавляю прохлады,
Взор сердечный в себя устремив.
Стук металла, фаянса звучанье,
Чередуясь, ласкают мой слух.
То напором, то лёгким касаньем
Наполняю движения рук.
А вода отзывается нежно,
Грязь смывая – струится, бежит;
И, сквозь пальцы стекая небрежно,
Как природная речка, журчит.
2
Отвечала серьёзно подруга:
– Это дивно. Но образ иной
Мной владеет, когда пребываю
Я у мойки вечерней порой.
Детских лет отголоски незвано
Выплывают с журчаньем воды.
Их звучание веет нещадно
Жёсткой критикой, зовом беды.
Перезвоны тарелок и ложек
Закрепляют тот давний зажим,
И всплывает протестом, тревогой
Репрессивный почти что режим.
Годы детства – стекло дорогое,
Грубой силы здесь явственен вред:
От нажима стремленья благого
Расползается трещины след.
И неявно то с первого взгляда
Для других. И самим не всегда
Пониманье даётся успешно,
Как влияют на нас те года.
Даже если в себе разбираться
И дурное, приняв, отделить —
Очень трудно в подобных моментах
Восприятье глобально сменить.
3
Замолчала. А спутницы голос
После паузы вновь зазвучал:
– Я весьма узнаю этот образ,
Что пронизан началом начал.
Трещин много. Найти их несложно.
Тему дальше продолжить могу:
Образуются позже осколки,
Если часто давить на бегу.
Тут заметно. Сложней отмахнуться
От уколов наружных и травм.
Если в душу обломки вопьются,
Остаётся впоследствии шрам.
Своевременно помощь возможна —
Обезвредить и рану закрыть.
Ну а вред нанести тоже можно —
Вглубь задвинуть, стараясь забыть.
И решимости нужно немало,
Чтобы заново это прожить
И прохладной проточной водою,
Словно чашу, сердечко омыть.
4
Ночь на город неспешно спускалась,
Утешение, отдых несла.
А на кухне отмытые чаши
Освещала беспечно луна.
02–05.02.2020
«Боже, благодарствую за счастье!..»
Боже, благодарствую за счастье!
Пусть и горечь скажет в свой черёд
То, что раньше ей не позволялось.
Без усилий вряд ли что придёт.
Ты мне дал и кисти, и палитру.
Только прежде не могла посметь
Я по-настоящему услышать
Свой запрос и долгий Твой ответ.
Ты о саде вверил мне заботу —
Поливать и творчество вносить.
Дай же мудрость, чтобы в своё время
Сорняки от прочих отделить.
Не оставь заботой благодатной
И мою восполни пустоту
Там, где в платье светлом и нарядном
Я по дому тёмному пройду.
26.02.2020
Анна Головина