Она своим крылом закрыла от невзгод,
Уберегла от злого человека,
От рока неизбежного спасла.
Возьми мою любовь с собой,
Мой друг, мой свет, мой чудный Ангел!
Золотые кружева волны
Какая сила сотворила море?
Его тепло, и нежность, и покой.
Как дивная земная кружевница,
Оно нас опоясывает волной.
Какая сила сотворила море?
Его величие, и силу, и прибой,
Окутанное кружевами золотыми,
Оно как Мать ведёт нас за собой!
Дети Колумба
Великий Колумб, твои каравеллы,
Летящие в вечность по искрящимся водам Атлантики,
Открывавшие то, что и открыть нельзя,
Преодолевшие всё, что и преодолеть нельзя,
Останутся в веках.
Мы все – дети твои, Колумб,
Несущиеся в пространстве кто на чём
Сквозь города и бескрайние просторы Вселенной.
Познающие то, что и познать нельзя,
Открывающие то, что и открыть нельзя,
И сомневающиеся вечно!
Каждый кто в чём.
Ты, Колумб, первый!
Но мы дети твои.
И вместе с тобой, капитан,
Мы плывём на своих кораблях к новым мирам.
Земля! Земля! Земля ли?
Для того, кто любит
Скоро весна, распустятся почки на деревьях
И запоют скворцы, готовясь стать отцами.
Зелёная трава, омытая дождями,
Взойдёт и тронет в рост.
А нам уже не петь разбитыми сердцами.
Кровь загустела, кислорода нет
И призрак тлена бродит пред глазами,
Но оживит весна мечту о встрече.
Терпенья больше нет,
Омытые слезами, мы ждем её.
И в утренней дали нам всё ж
Споют скворцы-отцы чудными голосами!
Дождь в Москве
Сегодня дождь в Москве,
И пасмурно, и грустно,
И слышно, как грустят сердца людей,
Наполнены они заботами и нуждами,
Им надо «поскорее бы».
И в общей круговерти также
Иду в потоке я
Струящихся машин, людей и бесконечных дел,
И сотни маленьких дождинок и снежинок знают:
Промокла я насквозь,
И надо побыстрее,
Но мне тепло, и грусти нет, повсюду
Со мной твои стихи,
В них есть и страсть, любовь и чудо,
И надо «поскорее бы»,
И сотни маленьких снежинок и дождинок про это знают!
Женщине
Смотрю я на узор прекрасный,
Передо мной платок.
Пионы, розы и цветы невиданной красы,
Как русской женщины мечты,
Не сбывшиеся от работы тяжкой,
Легли на ткань…
Ведь только русская земля,
Её душа в полях и весях
Смогли создать сюжеты дивной красоты.
Платки для ярмарки и для гуляний,
Для храма и крестин,
Свиданий редких у калиток,
Работы в поле, у плиты…
И просто так для счастья, для души, для милого…
В платке цветастом любая женщина красива,
Волшебный луг в канве узора
На зависть всем красоткам мира.
И украшенья лучше нет
Для нашей женщины в России.
Смотрю я на платок…
Жизнь – костёр на снегу
Печальная безмолвная пустыня:
Тайга ли, тундра, горы или степь.
Промозглый холод пробирает душу,
Тупеет мозг, и пальцы не разжать.
И звери бедные вовсю здесь воют.
Как время просто смотрит, усмехаясь,
Ведь жизни счёт – секунды.
Силы больше нет…
Но вдруг мелькнёт искра! Искра тепла и света,
И вот уже другое всё…
Не воют звери больше на пургу!
Так время отступает без ответа.
В кромешной тьме – один! —
Один не гаснет на ветру
Предвестник счастья и рассвета,
Как человеческая жизнь,
Костёр, зажжённый на снегу!
Кармен
Всё музыка и свет!
Сказал поэт слова святые.
Да, музыка и свет
Нас заставляют жить, любить!
И сердце внемлет и тревожит.
Сквозь сталь времён
Всплывает образ своевольный
Красивой женщины земной.
Вот шорох платья, звон монист.
Испанка гордая идёт.
Горят глаза, стучат браслеты
И хабанера поджигает кровь!
Глухой услышит, слепой прозреет.
Кармен танцует! Кармен страдает!
Печаль и радость в музыке одной.
Поэта Муза кружит над судьбой.
Взмывает платье, словно птица,
Стучат как дробь по полу каблуки,
На сердце искры сыплются фонтаном,
Не слышно боли, горя и тоски.
Кармен, ты страсть вдохнула в сердце!
Поэта заключила в плен.