Тем временем Аарыма нашёл оленье стадо. Умело отделил от него четырёх оленей и погнал их на Волчицу. Он давал понять громким воем, в какую сторону они бегут, чтобы самка могла перехватить их. Именно этот вой был последним, что слышала Волчица в своей жизни. Но он ещё не знал, что её верной подруге больше не рассекать родную тайгу, не нежиться в ласковых лучах солнца, не рыскать по лунным полянам и не растить мохнатых игривых волчат.

…Они были свободными детьми бескрайней и прекрасной тайги и свято соблюдали её священные неписаные законы. Добывали животных не ради забавы, а для пропитания и выживания, в основном больных и ущербных, так что их не зря называют санитарами леса. Волчья пара – это образец любви и верности, который создаётся на всю жизнь. Они не подпускают чужие стаи в свои владения и потому мирно соседствовали с двуногими – они не трогали их, не беспокоили волков и люди. Впрочем, многие сельчане даже не догадывались, что рядом с ними обитают самые умные творения тайги. Да что там двуногие, кажется даже большинство мелких зверушек и пичужек никогда не видело местных волков и тоже не догадывалось об их существовании.

…Вмиг осиротевший волк провёл трое суток возле закоченевшего тела верной подруги. И всё это время он не переставая выл – вначале низким, потом заканчивающимся на высокой ноте голосом. Это было похоже на плач человека, изливающего в печальной и бесконечной песне всю боль и горесть утраты в подлунном мире. Волку казалось, что это он умер, что это ему переломали хребет и вынули Душу…

Потом Аарыма, приняв важное решение, направился по следам пришлой стаи. И уже вскоре узнал, что их выслеживают вооружённые люди на железных конях[8]. Волк теперь особо тщательно принюхивался к запахам двуногих – он начал искать тех, кто погубил его верную подругу.

Время шло, и дни стали заметно длиннее. Уже скоро снег станет мягче и осядет.

Судя по всему, стая хищников в эти края пришла надолго. Чужаки, среди которых было много переярков, чувствовали себя вольготно. Привычным обучением молодых волков в стае не занимались, а без разбору убивали любую живность двуногих. Эти волки не боялись охотников – звери успевали ещё издали услышать шум моторов и заранее убирались с тех мест, где убили очередную кобылу. Хорошую услугу им оказали такие же, как и они, пришлые люди, проложившие сквозь вековую тайгу сотни километров временных дорог для своей техники. Волки не вязли в глубоком снегу, не надрывались и не тратили сил, потому по этим «таёжным трассам» легко и быстро оказывались в любом месте леса.

Аарыма неотступно следовал за пришлой стаей и даже перестал специально охотиться, чтобы не отставать от них. Теперь он питался остатками добычи чужаков – это, в основном, было мясо кобыл и преждевременно родившихся жеребят. Незаметно для себя пристрастился к подобной еде, которая оказалась очень вкусной и питательной. Он на себе почувствовал, что это мясо даёт много сил и энергии, так что пообедавший им долго не устаёт и не мёрзнет. И это вовсе неудивительно – табуны нагуливали жир на отборных пастбищах алаасного разнотравья. В придачу к этому вдоволь питались нежной осенней отавой, появлявшейся после сенокоса. Да и на зиму двуногие всегда припасали разные корма для своих длинногривых любимцев.

Однажды стая, завалив очередную кобылу и наевшись до отвала, устроилась на отдых в густо заросшем деревьями большом увале. Увидев это, всюду следовавший за ними местный волк направился в сторону охотничьей избушки, чтоб как бы невзначай попасться людям на глаза. Уловка удалась. Охотники оседлали железных коней и погнались за ним. Аарыма не стал отрываться от преследователей, а специально дал им возможность пристроиться за ним и по довольно большому кругу обогнул лесное возвышение, где находились волки. Замкнув круг, он исчез. Как Аарыма и предполагал, вскоре волчатники по следам догадались, что окружили на возвышении стаю, за которой гонялись всё это время. Переговариваясь по рации, окладчики осторожно сделали ещё один круг, обложив увал специальной широкой лентой, которая трепетала от малейшего движения воздуха.