Первая ночь в порту выдалась не простая. Непривычная качка в сумме с излишками алкоголя, высокая влажность и недостаточная вентиляция в каютах доставили массу неудобств. Отдельным ночным кошмаром стали издаваемые кранцами18 жуткие скрежещущие звуки при трении резины о борта сходящихся лодок. Повезло тем новичкам, что уснули на открытом воздухе, там было и прохладнее, и не так шумно, как внутри резонирующих лодок.

Поднимающееся практически вертикально из океана солнце в 6:20 утра едва успело коснуться флюгера на мачте, а капитан уже медленно приходил в себя, поворачиваясь с боку на бок и немного разминая одеревеневшую за ночь спину. Даже не открывая глаз, по шуму волн, он безошибочно определил погоду – было ясное, почти безветренное утро. Вчерашние тучи ночью раздуло. Некоторое время он ещё лежал, полуприкрыв глаза, отгоняя последний морок, адаптируясь к освещению. Любимые ретро-часы Casio Montana показывали уже 6:25, торопиться особо было некуда – раньше 9 утра выход из порта можно было не планировать. Он неспешно поднялся, бегло осмотрел состояние катамарана после вчерашнего – на вид всё было на месте. О гулянке напоминала только редкая неубранная посуда и небольшой беспорядок на кухне. Взяв полотенце и банные принадлежности из чемодана, капитан неспешным шагом вышел на пристань и направился в сторону здания администрации, где на втором этаже располагались душевые.

Катамараны просыпались неохотно. Первыми, что логично, пробуждались пассажиры, отключившиеся раньше всех на улице. Стёпа неохотно поднялся с углового дивана, сгрёб со стола очки и уселся, подперев голову руками. Его ещё покачивало, вероятно даже сильнее, чем лодку от волн. По другую сторону пирса, словно зеркально, на подушке рундука сидела Лана, сложившись пополам и обхватив колени руками.

– Доброе утро! – хрипло произнёс Степан. – Как спалось?

– Доброе утро, ты знаешь, хорошо, – она тоже ещё не до конца взбодрилась и отвечала, растягивая слова.

– Меня вот постоянно какой-то скрип будил, сначала казалось, что снится, но нет…

– А я сплю крепко, так что не слышала.

Постепенно тишина причала, нарушаемая лишь всплесками воды и скрипами, начала наполняться звуками передвигаемых предметов, стуком кастрюль, звоном тарелок, отдельными голосами людей. В дальнем конце пирса послышалась лёгкая музыка – экипажи просыпались.

Когда капитан вернулся на борт, уже проснулась половина команды. Он вежливо приветствовал всех пожеланиями доброго утра. Добровольный дежурный Саша нарезал ветчину, жена Кристина помогала с тарелками. На плите уже вскипал чайник, распространяя по кухне аромат свежезаваренного кофе. Было заметно общее недосыпание, но это можно было компенсировать во время перехода, когда делать будет решительно нечего.

– Антон, так во сколько выходим? – поинтересовался Егор, ковырявшийся со своей экшн-камерой GoPro за общим столом в кают-компании.

– Я думаю, что будем отходить в 9, когда позавтракаем и помоем посуду.

– А идти долго? – подключилась Кристина.

– Думаю часа 4, может меньше, если ветер попутный.

– Ура, будем ставить парус! – обрадовалась Лана. Ей со вчерашнего вечера не терпелось выйти в море и особенно мечталось лично подёргать всякие корабельные сначти.

– Мы пойдём и на моторах, и под парусом, если ветер позволит. Только под парусом медленно.

Через час Саша доставал из духовки уже третью партию изысканных печеных бутербродов под названием «Крок Мадам», изготовлением которых славился среди друзей и знакомых в Екатеринбурге. Вся команда сидела вокруг стола, щурясь от низких лучей солнца, не начиная трапезу из вежливости, в ожидании кока. Каждый уже выбирал себе взглядом самые лакомые кусочки.