Она заполучила кристалл жизни самого дракона-прародителя – создателя гномов. Они до сих пор верят, что кристалл забрал другой дракон.

С помощью этого кристалла Абомина и распространила свои грибы на целый город и его окраины, перед этим одурманив и выйдя замуж за местного правителя, позже заняв его место. Тот факт, что городские советники встали на её сторону даже после неожиданной кончины мужа, ни у кого вопросов не вызвал.

До правления Абомины торговый город представлял собой воплощение алчности и отсутствия каких-либо моральных ценностей – при наличии денег можно было получить абсолютно всё. Богачи не отказывали себе ни в чём, в то время как другие всего за один золотой готовы были сделать что угодно – даже продать собственного сына на потехи какому-то старику, лишь бы заплатил. Работорговля хоть и была запрещена, но за небольшой процент местная стража закрывала глаза на происходящее на окраине города. Из-за беспорядочных половых актов, чаще всего не очень традиционных, которым так любили предаваться местные сливки общества, на окраинах нередко можно было заметить истощённое дитя с выступившей сыпью на руках и ногах.

…

Шёл дождь. Ветер гулял по улицам. Всякая бездомная шавка в этот вечер стремилась найти приют и не умереть от голода и холода. Приюта здесь не было, лишь холодные побитые кирпичи да прохудившаяся крыша, сквозь которую вода лилась водопадом. И в этих холодных стенах одиноко горела свеча, света от которой было недостаточно, чтобы осветлить комнату. Но это не мешало согреваться бездомным, прижавшимсяь друг к другу, внешне напоминая кучу немытой засаленной одежды, которая вот-вот станет тряпьём. У них уже не было сил – объедки, постоянный холод и отсутствие чистой воды здоровья не прибавляли. Среди этой кучи блестели два фиалковых шарика, которые неуместно смотрелись на измученном скелете, обтянутым кожей. В них отражался огонёк свечи, которая упрямо горела, несмотря на то, что от неё осталась небольшая лужица воска да догорающий фитиль. Собственный же огонёк в этих шариках погас со смертью близких, попадания на «попечение» к тому противному мужчине, что обещал позаботиться о нём. Каково же было его удивление, когда его приковали к кровати и вытворяли с ним всякие мерзкие вещи. Он уже не помнил, как попал в это место – всё было будто в бреду. Но как бы мальчику ни было плохо, он нашёл новую семью, пусть и бедную, но не потерявшую человечность и принявшую его. Всё изменила какая-то болезнь, которой несколько недель назад заболел один из них – через неделю его не стало, а через пару дней заболели и они. Денег на лекарства не было – да и не помогли бы они, болезнь была неизлечима, а тех, кто от неё умирал, просто сжигали.

Сейчас же они лежали и молились, чтобы хоть кто-нибудь пришёл и избавил их от страданий. Только лишь обладатель фиалковых шариков смотрел, как догорает свеча – огонёк уже начал ослабевать и с каждым мгновением становился всё слабее. Вдруг шарики намокли и, по когда-то розовой щеке потекла слеза. В свете затухающего огонька она переливалась подобно драгоценному камню, стремясь показать чистоту души своего владельца, моля, чтобы она попала в лучшее место.

И вот, с последним всполохом огонька, потухла как капля, так и два некогда фиалковых мальчишечьих глаза, а вместе с ними и его жизнь. Те, кто заменил ему семью, даже не заметили этого, потому что умерли несколькими мгновениями спустя.

А в это время в город через главные ворота входила прекрасная девушка в походной мантии, с предвкушающей улыбкой на устах и со странным продолговатым свёртком в руках.