Она специально подсунула вместо каши червяков, забавлялась моими поисками пропавшей двери и посмеялась над стремлением попасть в город – одна туда сходила за покупками.

А теперь бабка встала возле вновь появившегося выхода и ждала, пока я подойду к ней. Где-то там старуха собиралась принести меня в жертву ради дурацких экспериментов. Но кто сказал, что я поддамся?

Хоть руки похолодели, внутри все замерло, конечности не хотели шевелиться, я все равно поднялась и сделала, как она того желала. Выйдя на улицу, с трудом не пустилась в бегство. Но я вовремя спохватилась, рассчитывая на более подходящий момент.

На улице моросил дождик. Я подставила лицо под его теплые капли. Хотелось, чтобы он смыл все негативное, так и липнувшее ко мне последние два дня. Но сколько капли ни ударялись о кожу, лучше не становилось.

В темноте сквозь полупрозрачную завесу дождя с трудом различалась окрестность. Совсем недавно – вроде бы два дня назад – я пришла сюда сама, но ничего знакомого сейчас не заметила. Тогда меня слишком поглотили мысли о родителях. И сейчас я чуть было не впала в уныние.

– Чего встала? – подтолкнули меня сзади. – Пойдем.

Кроссовки быстро промокли в мягкой траве. Волосы спустя пару минут начали прилипать к лицу. Была бы резинка, завязала бы их в высокий хвост. Но я потеряла ее еще до прихода сюда. Тело окончательно продрогло. И хоть дождь был теплым, это не помогало согреться.

Миссуния бодро шагала в самую редкую часть леса. В руках у нее была пара склянок, на плече – большая сумка, а на голове – капюшон длинного плаща.

Он уменьшал обзор старухе, что вселяло надежду на скорый побег. Я внимательно всматривалась в каждый куст. Пыталась различить через мокрую завесу наилучший путь. Вот только деревьев в этой части леса оказалось мало. Пойди мы другой дорогой, и возможности быстро скрыться было бы больше.

С каждым новым шагом моя траектория движения отдалялась от бабки. Почти случайно я начала идти по более высокой траве, ведь никто не запрещает. И так было ближе к вон тем зарослям, возле которых мы должны вскоре пройти.

– Не задерживайся, – обернулась ко мне Миссуния. – И иди передо мной.

Вот мерзкая гадина! И как теперь?

Мне совсем немного оставалось до спасительных растений. Но пришлось двигаться спереди. Пару раз появлялась мысль оглушить старуху, но в памяти сразу вставала зеленая дымка, сковывающая любое движение. Теперь она казалась ненастоящей, обычным видением, помутнением рассудка. Магии ведь не существует.

Вскоре мы подошли к каким-то развалинам. От одного их вида меня бросило в холодный пот. Из земли торчали вытянутые камни, образуя полукруг. Дальние были очень высокими, ближе к середине их собратья становились все меньше и меньше. В центре виднелась плита, на полметра возвышающаяся над землей. Держалась та на цепях, идущих от каждого камня из того полукруга.

Только сейчас я полностью поверила, что меня собираются принести в жертву. До последнего теплилась надежда на лучший исход. Хотелось бы, чтобы старуха оказалась все-таки нормальной, не двинутой, без этих наклонностей.

Миссуния начала расставлять свечи и зажигать их. А под дождем те не гасли. Наоборот, они без проблем горели, как в нормальной обстановке.

Вот он, шанс!

И я побежала. Неслась так, словно за мной гонится свора бешеных псов. По лицу били ветки, из ниоткуда появлялись кусты. А перед глазами было только дерево, за которым я планировала спрятаться. Мне удалось добраться до него, чуть ли не упав при повороте.

С непривычки после быстрого бега я рвано хватала ртом воздух. Спустя пару коротких секунд в поле моего зрения попалось другое дерево, не менее широкое, к которому я и направилась.