- Иди, комендант ждет тебя, пройдешь прямо, потом повернешь налево, потом еще прямо и там справа будет коридор, там пойдешь прямо и увидишь, - быстро оттараторила вахтерша и добавила – давай, не задерживай движение, - передо мной исчез турникет, и я прошел вперед.

Куда идти? Я не запомнил ничего из того, что мне сказала женщина, и теперь стоял в растерянности, совершенно не понимая куда идти. Захотелось плюнуть на все и податься в гостиницу! Но денег не было. К слову вообще. Даже на метро не наскреб бы. Отец совсем озверел, сказал, что перечислит деньги только после того, как ему отзвонится комендант и скажет, что я заселился, а потом и куратор группы, которая должна сообщить, что я сегодня был у нее и получил расписание. А до этих звонков я был просто бесправный нищеброд.

- Ты чего застыл? – еще один неравнодушный глумился над моей бедой, - давай отведу, какой блок?

Посмотрел в сторону парня. Молодой, одет плохо, да вообще одеждой это назвать язык не поворачивался, шмотьё какое-то. Стрижка а-ля армейский экзерсис. Не стал отвечать. Всем отвечать язык отвалится. Не так ли? Парень обиделся и ушел. А я продолжал стоять и думать, куда теперь идти и что делать? Заселяться в этот дурдом, категорически не хотелось.

- Роман Рокотов? – окликнула меня женщина лет так за сорок.

Обернулся к ней. А она стремительным властным шагом направилась ко мне. Подошла, оглядела презрительным взглядом, взяла один мой чемодан и пошла обратно. Ничего не осталось, как подхватить второй и пойти за ней. В том чемодане, что оказался в заложниках странной дамы, была как раз вся моя техника. Пользоваться ей я не собирался, но продать было можно и на первое время денег поднять.

- Вот уж дожила, из общежития исправительную колонию устроили. Дел мне нет, как зажравшихся мажоров воспитывать. И ведь ректору не откажешь. Но нянчиться с тобой я не буду, понял? - резко остановилась и обернулась, обращаясь ко мне женщина, чуть не врезался в нее всем телом. Странная она. Мотнул в ответ. Только с чего она взяла, что я здесь останусь?

Мы долго где-то петляли, и наконец, пришли к кабинету, где на табличке было написано – комендант. Теперь все стало ясно. Видимо старушка с вахты доложила.

- Я поселила тебя в блок к третьекурсникам. Они тебе не рады. Но это их проблемы и твои. Мне главное, чтобы ты под присмотром был. Иди, заселяйся. Твой отец сказал, чтобы этот чемодан я в камере хранения месяц подержала, - откатывая мой последний шанс на спасение себе за спину, выдала мне в лицо женщина.

Видимо мое выражение лица говорило без слов и достаточно красноречиво. Потому что женщина напряглась и осмотрела оранжевый пластик на колесиках.

- Надеюсь тут не выпивка и не трава! – грозно заговорила со мной комендант, - у нас курить нельзя, пить тоже, за травку сдаю ментам, понял?

Мотнул головой и стал обдумывать новые пути спасения. Но на ум ничего не приходило.

- Так, теперь давай подписывай договор, бери квитанцию. Хотя нет, за тебя за год вперед проплачено, договор тоже подписал твой отец. А вот! Распишись, что с правилами ознакомлен, вот тебе правила на память, это устав общежития, исполнять обязан, согласен или нет. И жить будешь по тому, что здесь написано, - не унималась женщина.

В голове поплыло. Я до конца не верил, что это происходит со мной. Все слова проходили в мозг как сквозь вату. Комендант еще что-то говорила, а я смотрел на нее, не мигая, и все никак не мог поверить, что все это не сон, что это не шутка. Я думал, что сейчас зайдет отец или крестный и скажет – «Ну, понял? Осознал, обещай исправиться. Поехали домой!». Я готов был наобещать в очередной раз все то, что они хотели бы услышать, лишь бы все опять пошло по-прежнему. Но дверь не открывалась, и этот ужас не заканчивался.