Рыцарь в светлых доспехах становится на колени и осторожно, почти нежно прикрывает веки погибшего.

– Ты был храбрым воином, – произносит он, а затем аккуратно снимает перстень с неподвижной левой руки и сжимает в ладони. – Я все сделаю, как ты хотел. Спи спокойно.

Вороной конь медленно шагал, вытянув шею. Длинный повод почти выскальзывал из усталой руки в перчатке. Жители деревни торопливо уступали дорогу незнакомому рыцарю, чей щит украшали черные лилии. Как вдруг отчаянный крик вырвал всадника из полудремотного состояния. Под ноги жеребцу метнулась женщина, одетая в лохмотья:

– Помогите, господин! Защитите! Они увозят мою девочку, моего ребенка!

– Что случилось? – рыцарь резко натянул поводья, останавливая коня.

– Сборщики податей, – всхлипнула женщина, —

– Я сказала им, что у нас больше не осталось ничего, что последние неурожайные годы почти лишили нас пищи, что я не могу внести ни копейки, а они ответили, что если я не заплачу через месяц, то они вернутся и сожгут мою хижину, а один из них забрал мою девочку. Ей всего четыре! Зачем им ребенок?! Помогите, господин!

– Куда они поехали?

– Прямо по этой дороге. Вы успеете нагнать их, еще не прошло и десяти минут.

Жеребец, пришпоренный всадником, рванул с места. Вскоре впереди на дороге показались две фигуры верхом, одетые королевскими сборщиками податей. Через седло одного из них был перекинут плачущий и вырывающийся ребенок.

– А ну, остановитесь!

На этот окрик оба удивленно обернулись, и тот, что был впереди, произнес:

– Ты кто такой, чтобы указывать королевским служащим, что им делать?

– Меня зовут Алиен. А вы отпустите ребенка, пока не случилось с вами чего-нибудь плохого.

– Ничего себе! – воскликнул один из них, бородатый, обращаясь ко второму, тому, что держал ребенка, —

– Смотри, какой-то безродный бродячий рыцарь смеет нам угрожать!

Оба захохотали.

– Между прочим, почтенный, мы находимся на службе и исполняем волю самого короля. Так что ехал бы ты себе дальше и не злил нас.

– Похищение детей тоже входит в королевскую волю? – саркастически поинтересовался Алиен, и не думая съезжать с их пути.

– Мы тебя предупреждали! – воскликнул бородатый, выхватывая меч из ножен.

Рыцарь обнажил клинок секундой раньше. Завязалась ожесточенная, но короткая битва, в конце которой сборщик податей остался неподвижно лежать на земле. Его товарищ уже отпустил ребенка и, развернув коня, поспешил ретироваться. Но не тут-то было: в несколько прыжков вороной настиг его, и Алиен одним взмахом отсек ему голову, не дожидаясь даже, пока он обернется. Испуганный конь убитого помчал прочь, волоча за собой обезглавленное тело, застрявшее ногой в стремени.

А рыцарь подъехал к маленькой девочке, сидящей на обочине и испуганно плачущей, спешился и осторожно взял ее на руки, приговаривая: «Ну, не бойся, не бойся, все уже закончилось. Сейчас мы вернемся к маме». Ребенок прятал лицо, размазывая слезы грязными кулачками, и все его худое тельце вздрагивало от рыданий.

«Не плачь, крошка, все у нас будет хорошо», – Алиен бережно прижимал ее к груди, идя по дороге. Вороной жеребец смирно шел следом, словно большой пес.

К ним с плачем уже бежала мать. Она подхватила девочку на руки, и слезы у обеих потекли еще сильнее.

Рыцарь терпеливо ждал в стороне, пока те немного успокоятся. Женщина, наконец, вспомнила о его присутствии и опять бросилась ему в ноги:

– Спасибо, господин! Ты спас мое дитя! А мне нечем даже расплатиться с тобой!

– Мне ничего не надо от вас, – ответил Алиен, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Но может, господин согласится хотя бы разделить с нами наш скромный ужин и наш кров, оставшись на ночлег?