– Твою ж мать… – ошарашенно проговорил Слава. – Это… ну… надо там денег дать её родным. Чтоб похоронили. Моральная компенсация. Займись. И ментам взяток надавай, пусть замнут. Мол, тачка неисправна была, а у меня сердечный приступ. Сам знаешь!

– Я пробовал, Славик, видит Бог, – расстроенно сказал Бутик.

– И чего?

– Та девушка оказалась единственной дочерью заместителя председателя Госдумы. Сидела на остановке, читала электронную книжку и ждала отца с работы. У того совещание было, задержался. Ну вот… представляешь?

Слава побледнел. До него вдруг явственно дошло, что он натворил, хотя в голове шумело по-прежнему и пульсировало, отдаваясь болью.

– И никак нельзя… Договориться там? А? – с надеждой поднял он глаза на менеджера.

Тот отрицательно помотал головой с короткой толстой шеей, на которой поблёскивала массивная золотая цепь. Бутик терпеть её не мог, но он ведь менеджер самого Бриллианта, по-другому выглядеть нельзя. Тут король играет своё окружение.

– Всё, что я смог, это нанял самого дорогого адвоката. Но даже он ничего сделать не сможет. Папаша той девушки очень расстроился. Единственная дочь была. Так что прости, Славик, но против тебя теперь даже те, кто раньше был готов ради твоего автографа на любой безумный поступок. Хейтеры ликуют и беснуются, как бесы. Помнишь пьяного актера, который врезался, и там ещё водитель погиб?

Слава молча кивнул.

– То же самое. Редкие голоса в поддержку, но не больше.

Музыкант снова отвлёкся от воспоминаний. Сатурн утробно проурчал рядом. Это здоровенный, пушистый сибирский кот. Его Слава летом нашел, когда однажды по окрестностям прогуливался. Непонятно, как кошка сюда, в лес забралась. Родила, да и погибла вместе с котятами. Один только остался. Тощий, весь в блохах и грязи. Он был такой слабый, что даже мяукать не мог. Только хрипел что-то едва слышно.

Слава приволок малыша домой, отмыл, завернул в полотенце. Раздербанил аптечку. Достал шприц, стал молоком выхаживать котёнка. На следующий день даже к местному ветеринару его носил за пазухой. Тот осмотрел животинку. Сказал: «Не выживет». Слава махнул рукой и продолжил выхаживать кошачьего малыша. А у того и впрямь девять жизней оказалось. Вытянул. Теперь стал лучшим и единственным другом музыканта.

Подошел, трётся об ногу, мурчит. Словно рассказать чего хочет.

Слава наклонился, погладил кота. Тот доверчиво потёрся усатой мордочкой об ладонь. «Нос мокрый и холодный, здоров значит», – машинально подумал музыкант. Поднялся. Пора ужинать, что ли. Только сначала дровишек подкинуть в печь. На улице, кажется, вьюга начинается.

6. Глава 6

Закончив с домашними делами, когда дрова в печи снова весело потрескивали, шипя душистой смолой (Слава не ожидал, приехав сюда, что ему этот запах очень понравится и станет одним из самых любимых, скрашивая серые дни), музыкант налил воды в электрический самовар, включил его. У него есть и дровяной, но остался в сарае. Не разжигать же его в доме, для него ведь специальный дымоход нужен. Он в печи есть, только Слава еще не разобрался, как соединить А и В.

Пока вода принялась шуметь, музыкант взял кота и положил на колени. Сатурн, разнежившись, принялся урчать, зажмурив большие желтые глаза. Гроза мышей и птиц, этот зверь теперь казался совершенно безобидным домашним котиком. Но стоило его выпустить наружу, как превращался в хищника с острым зрением и слухом. Слава сам видел, как Сатурн долго выслеживал какую-то пигалицу, а затем совершил прыжок метра на полтора. Правда, только лапой задел её по крылу – той удалось улететь.

Слушая кошачье мурчанье и шумящий самовар, тиканье ходиков, музыкант снова погрузился в воспоминания.