– Да что ж за наказание! – я сердито откинула одеяло, села на диване и посмотрела в сторону звука, но в темноте видны были лишь очертания мебели.

– Не буду проверять, что там. Не хочу.

Накрыв голову подушкой, я зажмурилась и начала считать – обычно это помогает, если досчитать хотя бы до нескольких сотен…

Я открыла глаза. Было темно и тихо, даже фонари на улице не светили. Видимо, часа два или чуть больше. Шуршания больше не было слышно, но отчего-то мне стало страшно. Сев в постели, я посмотрела в сторону двери и замерла, почувствовав, как похолодело моё тело. Там, в проёме, стоял человек, едва заметный во мраке комнаты.

– Так, я сплю, это сон… Это только сон. Давай же, просыпайся…

Я была уверена, что подумала об этом, а не сказала вслух. Но голос из темноты сказал мне:

– Нет, ты уже не спишь. Я только что поймал остаток твоего сна.

Человек говорил совершенно спокойно, ничуть не смутившись, и это напугало меня ещё сильнее.

– Что?! – я окончательно проснулась. – Что ты тут делаешь, как вошёл в квартиру?! Ты вор?..

Я смотрела на ночного посетителя в ужасе, не зная, чего ожидать.

– Нет, я беру лишь то, что никому не пригодилось – недосмотренные сны, выброшенные мечты…

– Уйди, или я вызову полицию. – потянувшись за телефоном, сказала я.

– Ты же сама меня разбудила, а теперь гонишь… Я думал, ты хотела меня видеть.

Я услышала обиду в его голосе. Не хватало мне ещё сумасшедших!..

– Слушай, ты в моей квартире, как я могла тебя разбудить? – я старалась взять себя в руки, помня, что с сумасшедшими нельзя вести себя агрессивно. – Я вижу тебя впервые, так что будь добр, уйди.

Мужчина пожал плечами и спросил:

– У тебя есть сахар?

– На кухне в сахарнице… – этот вопрос был совсем неожиданным, и я окончательно растерялась. Не «где деньги и драгоценности», а «есть ли у меня сахар»! Точно сумасшедший!

Он исчез в коридоре, и я услышала, как на кухне звякнула посуда. Затем раздался звук открывшегося окна и вновь стало тихо. Просидев несколько минут неподвижно, прислушиваясь к тишине и вглядываясь в темноту, я набралась смелости и вышла из комнаты.

Нигде никого не было – ни в ванной, ни на кухне, ни в коридоре. Входная дверь по-прежнему была запрета на оба замка, а окно на кухне распахнуто настежь. Я огляделась по сторонам ещё раз, выглянула на улицу, где не было ни единого человека, и с некоторым облегчением закрыла окно.

Не выключая свет, вернулась в постель. Вопрос «Что это было» не покидал меня. Я старалась убедиться в том, что всё ещё сплю, что сны вполне могут быть столь реалистичными. Размышляла о том, как можно проснуться, и единственным вариантом было – уснуть во сне. Возможно, именно так – засыпая, мы переносимся в мир сновидений, а засыпая в нём – возвращаемся обратно. И да, не верьте, что, если ущипнуть себя – что-то изменится. Это не так – толку никакого, а синяки очень даже остаются, если отнестись к этому с особым рвением.

Утром я проснулась в отвратительном настроении – это надо же такому присниться! И как живо всё было – словно в реальности… Поежившись от холода (Ну вот, батареи совсем холодные!), побрела на кухню. Нагрев воды, сделала чаю. Посмотрела на обеденный стол, ища взглядом сахарницу, и обомлела – её нигде не было. Я искала её в спальне, коридоре и даже в ванной комнате, но так и не нашла. И теперь мне стало по-настоящему страшно: или я схожу с ума, или ночной «гость» мне не снился. И он унёс мою сахарницу, что было хуже всего. Ведь если бы он украл мой мобильный, деньги или ещё что-нибудь ценное, то можно было бы написать заявление о грабеже. Но ведь никто не ворует сахарницы, если только они не имеют особой ценности! Я же не могу сказать: «Товарищ полицейский, у меня украли сахарницу!». В лучшем случае, меня после этого просто пошлют куда подальше. А вообще, получилось ведь, что я разрешила забрать эту вещь… Но это вообще не имеет значения! И на сахарницу плевать. Меня другое волнует: что, если он вернётся?..