– Ой, это что, призрак? – Джен приподняла тюль и всмотрелась в окно.

– Быть такого не может. – Забыв про сериал, Тэ встал с дивана и направился к окну. – Когда мадам Бошен здесь, они книжную лавку стороной обходят.

– Призрак, верно, – лениво заметила Эмили, рассматривая парящую туда-сюда призрачную девушку в пышном платье.

– Она как будто привлекает внимание, – заметил Тэ.

– Или недавно умерла и еще не знает, что здесь живут жнецы смерти, – предположила Джен.

– Судя по фасону платья, она умерла очень давно, – сказала Эмили, поставив бокал с недопитым вином на письменный стол.

– Необязательно. Может, она актриса, и умерла на сцене театра. – Джен покосилась на телевизор и, ахнув, воскликнула: – О, боже, они сейчас поцелуются!

– Неужели?! – Тэ вытаращил глаза и поспешил за Джен к дивану.

Эмили посмотрела на своих помощников как на дураков, а затем снова вернулась к призраку. Что-то в нем было не так. Казалось, что девушка действительно привлекала к себе внимание, хотела выманить.

Приняв решение, Эмили телепортировалась на место в двух шагах от призрачной девушки. Увидев ее, призрак вздрогнул, но не убежал. Душа была чистой и имела полностью человеческий вид. Миловидные черты лица девушки показались Эмили смутно знакомыми.

– Не побежишь? – склонив голову на бок, спросила она.

Девушка качнула головой.

– Сколько же лет ты находишься в мире живых? – вопрос был риторическим, потому что обычные призраки не разговаривали. Лишь обезумевшие души могли издавать звук – ужасный, душераздирающий вой, от которого у смертных стынет кровь в жилах.

Внезапно призрачная девушка взмыла в воздух примерно на метр, демонстрируя всего лишь одну туфлю, и устремилась к площади Луи Лепина.

– Все же решила побежать, – заключила Эмили и телепортировалась.

Девушка оказалась на удивление быстрой – даже быстрее обезумевших душ. Эмили преследовала ее около получаса, миновав церковь Сен-Северин, кинотеатр Ле Шампо и Люксембургский парк. Наконец у кладбища Монпарнас призрак остановился.

– Хочешь показать мне свою могилу? – с усмешкой спросила Эмили.

Девушка сурово взглянула на женщину и указала рукой вглубь кладбища.

– Ладно, давай, показывай, что хотела. Отправлю тебя на тот свет чуть позже, – пообещала Эмили и спокойно последовала за призраком.

Ступая по алее, вдоль которой росли деревья и стояли аккуратные мусорные контейнеры, Эмили казалось, что она идет не по кладбищу, а по парку.

Всего пару веков назад здесь был ни чем не примечательный погост, на котором хоронили только простых парижан с левобережья Сены. Прошло около ста лет, и район Монпарнас облюбовала парижская богема. Среди скромных могил простолюдинов на кладбище начали появляться могилы прославившихся писателей, художников, поэтов и скульпторов. Так из обычного городского кладбища Монпарнас стало довольно престижным и дорогим некрополем.

Свернув влево и пройдя мимо могилы русской анархистки Татьяны Рачевской, покончившей с собой из-за трагической любви, Эмили услышала звуки драки. Совпадение или нет, но призрак резко ускорился и полетел как раз в сторону, откуда раздавались звуки.

Миновав могилу с кучей табличек, которые говорили о тесном соседстве похороненных в ней людей, Эмили увидела, как за склепом двое мужчин держали человека, а один избивал его.

Из-за капюшона на голове Эмили не могла разглядеть лица жертвы, но потрепанную серую толстовку она узнала сразу.

Девушка стояла совсем рядом со жнецом. На ее призрачном лице не было и тени страха, лишь мольба. Вскину руку, она указала на мужчин.

– Хочешь, чтобы я его спасла?

Призрак усиленно закивал.