Словом, Студент был любознательным и достаточно эрудированным юношей, но не из тех, кого называют занудами и ботанами. Он вел нормальный студенческий образ жизни, со всеми полагающимися в этот период любовными и другими приключениями.

– Не волнуйтесь, уважаемый, мы не подерёмся, – успокоил приятеля Психолог. – Тем более, что Полуэкт прав. Гуманитарные науки, как говорится, в большом долгу. За последние пару тысяч лет философы в своих бесконечных спорах о смысле бытия так и не продвинулись в понимании того, что есть «человек нормальный», – сказал он, закрыв книгу и отложив её в сторону.

Журналист дотянулся до книги и заглянул под её обложку.

– Богословие, что ли? – насмешливо хмыкнул он. – Из этой книги песок сыплется.

– Напрасно язвите, коллега, – поправив на переносице очки-хамелеоны с большими дымчатыми стёклами, спокойно ответил Психолог. – Реальность такова, что невозможно оценить целесообразность технического прогресса, не разобравшись с динамикой изменения духовной культуры и нравственности. Бог дал людям чувство различения и чувство меры…

– А можно без этих церковных проповедей? – как от зубной боли скривился Журналист.

– … к сожалению, не всем, – закончил Психолог.

Журналист равнодушно отмахнулся.

– А, по-моему, весь этот прогресс, – он раскинул руки, словно очерчивая ими всё мировое пространство, – результат самой обыкновенной человеческой лени. Людям надоело тупо ходить за плугом – они взяли и придумали трактор, надоело писать от руки – придумали печатную машинку, надоело думать – придумали ЭВМ. Кстати, Ковалёв, – Журналист поглядел на Программиста, – ты случайно не запрограммировал в своего малыша «Каиссу»? Может, это она тебе ходы подсказывает?

Программист рассмеялся.

– Нет, в Синклере программа попроще. В шахматы мы с ним, конечно же, играем, но думать я привык сам. – Он передвинул деревянную катушку с остатками белых ниток, служившую ладьёй вместо давным-давно утерянной, и подмигнул Журналисту. Тот мгновенно сделался серьёзным.

– А почему так? – удивился Журналист. – Ты же пешку теряешь?

– Я знаю. Теперь твоя очередь думать.

Программист встал со стула и потянулся.

Неделю назад, после того как он извлёк из Зазеркалья «Ленинградскую правду» за 2012 год, он продолжил эксперименты. Вернувшись к Зеркалу, он стал таскать из него газеты одну за другой, проверяя даты. Программист сразу же определил, что все газеты были изданы 6 августа 2012 года, но информацию при этом содержали абсолютно разную. Мало того, они даже своими названиями различались. Программист пришёл в полнейшее недоумение, когда вместо привычной «Ленинградки» у него в руках неожиданно оказались «Питерские вести» – газета с необычно качественными фотографиями, а потом снова «Ленинградка», но уже цветная.

Список названий газет пополнили несколько чёрно-белых «Петроградских вестников» и красочных «Имперских новостей». Попался даже один необычный экземпляр «Ленинградского коммуниста» – газеты с ярко-красным типографским шрифтом. «Коммунист» растаял, словно марево, продержавшись буквально несколько секунд.

Исчезали газеты тоже совершенно непредсказуемо, как мыльные пузыри: одни растворялись в воздухе быстро, а другие существовали чуть дольше. Иногда они бесследно таяли прямо в руках, а когда Программист быстро вытаскивал газеты из Зеркала одну за другой, как фокусник голубей из цилиндра, они исчезали совершенно в другой последовательности. Помня основные принципы материализации вещественных объектов, Программист немного представлял, как происходит их появление, но уловить закономерность в их непредсказуемых исчезновениях ему никак не удавалось.