Это была неспокойная ночь. Гвардейцы не могли уснуть, чувствуя на себе сотни взглядов из леса. Слыша, как плотоядные твари облизываются от запаха еды, так удачно зашедшей в их владения. Звездный свет отражался от глаз монстров и блистал меж деревьями, да и сами звезды, казалось, следили за людьми.

«Ну и что бы ты сказал сейчас про эту ночь, Норик?» – подумал наемник, когда оголодавший костер, наконец, потух.

Мерзкое чувство чужих взглядов пропало лишь с первыми лучами солнца. Позволяя, наконец вздремнуть тем, кого не назначали на утреннюю разведку. Поиски логова продолжались весь день. Группы гвардейцев сменяли друг друга. До вечера случилось несколько стычек с монстрами, но то были лишь одиночки. Совсем не те, о ком говорилось в задании.

«А и напавши затемно, коли зга сокрытая, а и несчетно их, а и невидимо вовсе. Убиенных три дюжены опосля оставили, да все разодраны, да все истерзаны. А пришли они с северо-западу, а и ушли восвояси лишь второй кочет запел.»

Ох и икалось, небось, старосте Макофки, когда сотник его рукописи разобрать пытался. Ох и поносил его сотник за бесполезные описания.

– Глухая это деревня. – Ответил ему Таликс, сидя у центрального костра, укутанный в походный плащ. – Хоть и у большака стоит, а город далеко, древний лес близко. Вот и получается, что монстры в деревне более частые гости, чем грамотные офени. Со всей деревни трое наберется читающих – уже хорошо, так что не ругай ты старосту почем зря. Он и так описал что смог понять.

– Вот уж немного, немного он описал. Ночные твари жертв не забирают, а едят на месте, достаточно сильные чтобы разорвать человека… Да много кто на ум приходит. Игборы, упыри…

– Игборы не ночные. – Поправил командира лейтенант.

– Да что гадать – ночные, не ночные… Все одно, хоть кто это мог быть. Жаль сами трупы осмотреть не можем… Вот и приходится искать не пойми кого, не пойми где.

– Думается мне… – Сказал Таликс. – Они и сами нас найти не против. Будь мы сколь-нибудь близко к их логову, позовем – так они и явятся. А если твари и впрямь ночные, то и звать надо ночью.

– Ночью из лагеря никто не выйдет. – Настоял сотник.

– А может, и не придется выходить. – Предложил лейтенант. – Давайте пару лошадей под вечер зарежем, выпотрошим, да кровью окрестности окропим. Мы так лет девять назад на упырей охотились. Весьма успешно, хочу напомнить.

– Вот твою первой и зарежем. – Пригрозил сотник. – Нечего лошадей переводить – вон, полные леса монстров всяких. Разведчики принесут туши, их и пустим.

– Не годятся монстры. – Возразил лейтенант. – Эффект будет обратный. Монстры только на то охочи, что природа породила. А родню свою они жрать не будут, покуда выбор есть.

На том и порешили и, зарезав пару вьючных лошадей подальше от лагеря, гвардия выпотрошила животных. Окружив их трупы плотным кольцевым строем, люди приготовились встречать врага щитами, копьями и наспех выструганным частоколом. Сторожевые костры и факелы, расставленные вокруг, с трудом разгоняли тьму, а уродливые силуэты, мелькающие между ними, до костной дрожи наводили страх на неопытных солдат.

По ту сторону света, в ночной тьме, кипела жизнь. Извращенная древней магией ее форма. Лязг клыков, вой и шум возни доносились все ближе. И вот, когда первые факелы начали гаснуть, а костры тускнеть – они напали. Подгоняемые кровавым безумством, монстры с визгами и воплями насаживались на копья, но продолжали идти дальше, словно не замечая сквозной дыры в своем животе. Тут же сотник использовал свиток и над кольцом людей засияло малое солнце.

– Упыри! – Выкрикнул лейтенант. – Не дайте им себя укусить!