В письме говорилось, что гвардия получила задание на истребление гнезда чудовищ в южных окрестностях и указывалось на необходимость явиться в цитадель наутро второго дня. А потому весь следующий день Таликс провел за приготовлениями: ладил снаряжение, готовил оружие, закупался зельями. Ульф же был поручен Вирису. Одноглазый наемник не сильно обрадовался, узнав, что на несколько дней придется оторваться от попоек и приглядывать за пареньком, а потому перепоручил Ульфа старику, а тот, в привычной для себя манере, подобрал ему несколько «неопасных» заданий для гильдии: вроде работы в порту, убийства крыс или помощи по хозяйству на предместных фермах.

В полдень следующего дня сотня гвардейцев конным маршем вышла из цитадели, собирая толпы зевак на свои проводы. Выйдя из города, колонна свернула с большака и, дойдя до кладбища, остановилась возле каменной кучи в человеческий рост. Каждый солдат достал из своей сумки ничем не примечательную гальку и положил ее у подножья, сформировав кучку поменьше. Каждый выживший заберет свой камень, а камни падших станут частью этого вечно растущего памятника. Как и всегда, Таликс задумался о том, сколько же гвардейцев погибло, не отслужив положенные пятнадцать лет.

– Лейтенант, командуй. – Наконец сказал сотник, надевая шлем.

– СОТНЯ! ПО КОНЯМ! – Выкрикнул лейтенант.

– По коням! – Вторили ему десятники.

– ОТПРАВЛЯЕМСЯ!

Таликс скакал во главе вверенной ему десятки бойцов. В сотне таких десяток было девять плюс девять десятников и лейтенант. Из всех этих людей Таликс знал лишь семерых, кто прослужил в гвардии дольше пяти лет. Хорриган говорил, что до дружинника может дослужиться лишь один из сотни. Лишь один из сотни, по его словам, способен выжить в гвардии пятнадцать лет. Но каждый боец считал себя тем самым «единственным» и что «уж на этом задании я точно не помру». Однако Таликса сейчас окружало столько неизвестных лиц…

За все эти годы, он уже по выражению лица научился определять вернется гвардеец с задания или нет. Первыми всегда погибают «герои». Не считающиеся с приказами и стремящаяся проявить себя, они долго не живут. Вторыми погибают «трусы», поддавшиеся панике, и показавшие врагу спину. Но, как бы там не было, Таликс не оплакивал никого. «Ведь быть гвардейцем – дело исключительно добровольное. Этот выбор человек делает сам, а потому и жалеть его не стоит.» – считал он.

День пути по большаку вдоль реки на юг, затем, свернув на запад, гвардия прошла еще полдня по сырому весеннему лесу. Пройди они дальше и зашли бы в Альгардский лес – один из древних лесов, полный монстров, которых и представить себе страшно. Часто монстры выходят из лесу и докучают селянам – те и бегут в город за помощью гильдии. Однако, если желающих получить награду за задание не найдется, задание переходит гвардии, как случилось и в этом случае.

Выйдя на просторное поле, сотник приказал разбить лагерь. Разведчики отправились прочесывать окрестные леса в поисках угрожающих их стоянке монстров, а если повезет, то и того гнезда, о котором говорилось в задании. Одну из групп повел Таликс.

Следы монстров находились повсюду: растерзанные оннисами трупы зверей, искорёженное магией игбора дерево, клочки шерсти на ветвях, особым образом примятая мурава… Для опытных следопытов лес – словно открытая книга, готовая рассказать о своих жителях любую мелочь.

Все разведчики вернулись в лагерь примерно одновременно – когда сгустившаяся тьма укрыла окрестности. Гнездо так и оставалось ненайденным. Лейтенант указал Таликсу на расставленные для его десятки палатки и разведенный костер. Смутило лишь то, что дров на ночь явно не хватит, а покидать ночью лагерь опасно – уж слишком близко он расположился к Альгардскому лесу. И не успел Таликс подумать об этом, как из леса донесся вой. Необычный, громкий, жуткий. Кровь стыла, а волосы по всему телу вставали дыбом от этих звуков. Все разговоры в лагере мигом прекратились, гвардейцы отложили дела. В голове каждого текли мысли лишь о том, что за тварь способна так выть.