— Всё в порядке.

— Я платье тебе присмотрела, — и показала мне страницу журнала с красным вечерним платьем.

— Ну почему красное? — поморщилась я.

— Потому что тебе очень пойдёт, будешь шикарно выглядеть, все парни твои , — сказала Мими и бросила взгляд на своего брата.

— Не об этом должна думать девушка, — выдохнула я. — А о том как поступить.

— Ты выбрала такой факультет, который совершенно не нужен в современном мире.

— Но ты же сама на нём училась!

— Это моя прихоть, — устало ответила она, скучающим взглядом проехалась по ближайшим вешалкам с одеждой.

Услужливые продавщицы ждали, когда мы соизволим делать покупки.

— Куда ты пойдёшь со своим образованием, преподавать историю? — продолжила она портить мне настроение. — Организовывать выставки современного искусства. Оператором современных технологий? Нейросеть нарисует за тебя картину, 3D-принтер распечатает всё что хочешь, даже барельеф. Ты только пальчиком нажми и всё будет в порядке, ещё немножко и пальчиком не надо будет нажимать. Подумала, и твоя мечта сразу на экран – хлобысь! И напечатано из любого материала. Нет такого понятия: «живопись» в современном мире.

— Я хочу туда, где нет современных технологий, — прошептала я, глядя на неё.

Почему-то обиделась, хотя она ничего такого не сказала нового, чистая правда.

— В лес что ли? — усмехнулась Мими и обняла меня, прижав к своим мягким объёмным титькам. Погладила пухлой рукой.

Это папа ей сказал, что меня всё время надо гладить и обнимать. Что-то вроде терапии и адаптации.

— У меня сегодня платье по фигуре, — повела она густой соболиной бровью и направилась к раздевалкам.

Толя вышел на улицу игнорировав меня. Возможно, именно я его сторонилась. Младше, странный, неинтересный, угрюмый. Медведь. Точно эти Потаповы – медведи. Что Мими, что её брат, что их папа и мама. А этот, который на меня напал на дороге, этот волк – поджарый, резкий и дерзкий.

Я усмехнулась и достала из сумочки свой маленький блокнотик, в котором рисовала по вдохновению.

Хотела карандашиком волка нарисовать, уже присела за столик, а непроизвольно, по памяти стала выводить губы…

Его губы мягкие, с такими крохотными трещинками. Один уголок приподнят, потому что ухмылка нахальная. А в другом уголке невероятно очаровательная ямочка. И губы чуть приоткрыты, там зубы белоснежные…

— О, нет, — выдохнула я и захлопнула свой блокнотик.

Это выше моих сил! Не в моём вкусе.

Мими однажды спросила, какие мужчины мне нравятся. Ей было любопытно. Я почему-то сразу ответила, что мне нравится мужчины, похожие на моего отца. Чтобы волосы русые , а ещё лучше, как снег, белые. Обязательно глаза серо-голубые, и неба бескрайнего должно быть больше, чем серой хмари. И борода, пусть бы гуще, чем у папы. В теле, могучий и сильный. А ещё я бы хотела, чтобы у него были длинные волосы.

Мими надо мной смеялась, а я в тот момент получала удовольствие, описывая своего мужчину.

После этого кареглазый шатен Толя перестал таскать мне шоколадки и цветочки с клумбы. Но любил как прежде.

Анатолий Фёдорович, он же Толик, ворвался в бутик.

— Лагода! — пробасил он.

Так набычился, что лоб широкий упал на глаза, спрятав брови. — Кто это сделал с твоей машиной?!

— Очень плохой и опасный тип, — ответила я, пряча блокнотик. — Я не стала вызывать ДПС.

— Правильно, — потёр он свои толстые здоровые ручищи.

2. 2 Запах мёда и леса

Дом Святодара Вольхи располагался за городом, прямо в лесу.

Место, конечно, великолепное. Мне очень нравилось здесь гулять.

Папа сказал, что достроили этот домат

, как только я попала в аварию. Я всё спрашивала подробности, а он молчал, остальные не знали. От прошлой жизни даже фоток не осталось.