Надо отпустить ее, пока она еще такая… Нежная, наивная, смешная и такая беззащитная, что от решения отпустить ее душу рвет, словно я до конца жизни теперь буду думать, все ли с ней в порядке. В груди что-то булькнуло, кажись, мотор забарахлил слегка. Немного грустно от того, что не осталось времени, все получилось разрулить слишком быстро.
Она даже не понимает, какая она красивая! Тащит поднос с едой и не замечает, как на ее точеную фигурку и кукольное личико смотрят мужики. Но самые паршивые мысли, портившие мне настроение, были о том, что вскоре найдется какой-нибудь «белый воротничок», весь из себя воспитанный и манерный, и возьмет то, что пока еще принадлежит только мне.
— Ты не сказал, что тебе взять, поэтому я тебе выбрала это, — ставя передо мной тарелку с тушеной говядиной и гарниром из брокколи и цветной капусты, робко сказала Алиска.
От удивления мои брови взлетели до макушки. Да что она такое вытворяет! Кто в здравом уме Бесу притащит миску с едой добровольно? Я же руки с корнями вырву за такие жесты!
— Коньяк там только за деньги, но вино можно брать бесплатно сколько угодно. Я взяла нам белое, — продолжала болтать Алиска, выставляя со своего подноса все подряд.
Белое вино к мясу? Совсем не дружит с алкомиром, самых простых вещей не знает.
Я не спрашиваю, куда ей так много всего, понимая, что после пустого холодильника у нее глаза разбежались и хочется сразу все попробовать. Но как она это все дотащила? Две тарелки горячего, два вида салата, какие-то закуски рулетиками и в тарталетках, два бокала вина.
— Не поверишь, с кем я только что познакомилась! Посмотри, вот та линия столов полностью занята людьми из одной крутой фармкомпании. Как бы я хотела работать с ними! У медпредов очень интересная динамичная работа! Я мечтаю…
— Ты это мне уже рассказывала, — перебил я ее, потому что было тошно слушать длинное предисловие, прежде чем она скажет «прощай».
Алиска округлила глаза и, похлопав ресницами, начала рассказывать мне о новой знакомой. Я просто охреневал, насколько открыто и честно она мне все выкладывает, без всяких уловок и не пытаясь поставить мне условие, наподобие: «Или я остаюсь, но ты мне должен хрелион всего, или я сматываюсь в новую прекрасную жизнь».
— Я только что разговаривала с одним из руководителей группы представителей, и в ее команде как раз есть свободная вакансия. Мы немного поболтали, и я ей вроде понравилась, жаль, что у меня опять не получается устроиться медпредом!
— Почему не получается? — не понял я, что там может не получиться? По ней распоряжение с самой верхушки власти в этом представительстве!
— Ая сказала, что они до конца рабочей недели будут на тренингах, а в следующий понедельник можно прийти на оформление. Но… мы ведь вернемся в среду? Или четверг? Неважно, короче. Я в любом случае не успею восстановить паспорт, да и денег на оплату госпошлины у меня пока нет.
Я не успел еще отойти от притащенной миски с кормом для меня, как снова офонарел от ее рассуждений. Что она, черт побери, несет! Какой четверг? Так и хочется схватить ее и встряхнуть, чтобы бегом бежала собирать свои манатки и ехала в Москву!
У нее на кону работа мечты, с зарплатой, которая поможет ей выбраться из финансовой задницы, а она мне тут лепит про три дня эскорта для какого-то Беса! Бестолочь!
Мое потрясение было настолько большим, что я не стал донимать Дубова, вызвав его по имени:
— Герман, поднимись в ресторан, и конверт Михайловой прихвати.
Алиска, услышав мой приказ, побледнела и застыла с вилкой в руках. В ее глазах сто пятьсот немых вопросов, но она не решилась задать ни один.