Кстати о науке. Третий столп, который появился позже, уже во время активной звёздной экспансии это так называемый нуль-металл. Хотя и не металл это вовсе. Просто первыми после открытия данной субстанции воздействию подверглись именно металлы. От того и повелось. По факту при взаимодействии аурой с нуль элементом одаренный мог придать ему абсолютно любые параметры. Иногда даже противоречащие здравому смыслу. Расширение пространства? Пожалуйста. Миллион тонн на разрыв ниточке толщиной с волос? Не вопрос. Неразрывная квантовая связь между двумя частичками величиной с песчинку? Раз плюнуть. Редкий только этот нуль-металл очень. Учёным в своих сверхсекретных лабораториях посредствам не иначе как плясок с бубном удавалось создать не более одного килограмма вещества в год. Что на империю, состоящую на момент Открытия из нескольких сотен планет капля в море. Потому то и только третий столп. Однако очень важный. Позволяющий держать связь между дальними колониями, а так же строить порталы. Но далеко не везде, а только на самых важных оплотах. Хотя и с пропускной способностью где-то под тонну в месяц. К сожалению, ничего более конкретного память мне не предоставила.

Так я начал разматывать клубок пока ещё чужой для себя памяти. Та моя другая жизнь была куда более насыщенной и интересной. Что говорить если на момент крайнего фрагмента, который удалось найти, мне было две тысячи восемьсот двадцать лет. Тот второй я родился уже после восстания. В разгар звёздной экспансии. В семье среднего достатка. Обнаруженный в раннем возрасте слабенький дар позволил отучиться в соответствующем учебном заведении, что открывало многие пути в жизни. Направление обучения смешанное. Как техническое, так и военное. Потребность в одаренных везде огромна. Даже в армии. Хотя внешних угроз, с которыми была бы не в состоянии справиться регулярная армия, на тот момент не наблюдалось, но местечковые конфликты, а также восстания рабов вспыхивали регулярно. А ещё от отца, который в свою очередь обучался у деда, лично участвовавшего в восстании, успел кое-чего нахвататься. Родитель большую часть времени был хмур и молчалив, оживая только когда обучал мальца разным премудростям, а так же когда рассказывал про свою жену и мать моего того второго я.

Наверное, оттого и пошло неприятие к энграммам. Матушку отправили в преобразователь, когда тому мне было пять лет. Причём отправилась она на процедуру добровольно после того как ей диагностировали какую-то очень редкую неизлечимую болезнь. Диагноз-приговор, что жить ей оставалось не более года. Хотя после восстания и был введён запрет на использование для создания энграмм представителей своего вида, но некоторые нечистые на руку представители власти скооперировались с врачами и внесли поправку, гласящую, что если разумный при смерти или неизлечимо болен, то можно. Только потом ещё через сотню лет всё чаще начали всплывать громкие дела соотечественников, которые добились независимого обследования в негосударственных клиниках и убедились, что член семьи ни от какой смертельной болезни не страдал. Из всех углов опять начали слышаться крики о недопустимости подобного отношения к гражданам и ценности жизни Альфов. Даже большие деньги, которыми обычно затыкали рты подобных правдолюбов после введения запретов, уже помогали мало. Отец всегда подозревал подлог тестов матери. Может он корил себя в том, что не остановил её, ничего не предпринял, а может ему просто нравилось придаваться самобичеванию. Это не мешало нам жить в просторной квартире благополучного района, полученной по государственной программе в обмен на согласие пройти процедуру преобразования. А через пятьдесят лет после того как я от него переехал, начав свой самостоятельный путь, отец вообще женился во второй раз.